Казус белли или цейтнот резидента

— Вас ввели в заблуждение! — Алексей запальчиво замахал руками. — Это не я, а они устроили эту аварию… Да если хотите знать, никакой аварии и не было! Просто та скотина, что сидела в «рено» за рулем, не справилась с управлением, и машину вынесло на обочину. Вот и все!

Самойлов облегченно откинулся в кресле.

— Боже мой, я уж думал, что там стряслось, а это…

Он поднял голову и рассмеялся. Тубон продолжал сверлить его пристальным взглядом. Фелибер фыркнул.

— Оно, может, и так, только не вы, а они дождались дорожную полицию и сообщили о происшедшем. После этого инспектор через центральный компьютер по номерному знаку машины установил ее владельца, а через него — вашу личность. Так что с хозяина «рено» взятки гладки. О вас этого я сказать не могу.

— Вот как?

— Да, — полковник снял очки, протер их носовым платком и вновь водрузил на место. — На каторгу вас, конечно, не отправят, но…

Он замолчал и многозначительно посмотрел на него.

— Как понимаете, закон есть закон.

Самойлов глядел на Эдуарда во все глаза.

— Прежде чем ехать во Францию, надо было бы вначале ознакомиться с нашими законами. Поступи вы так, я уверен, никаких недоразумений не возникло бы. Однако…

Он развел руками.

— Впрочем, какой прок говорить в сослагательном наклонении после того, как закон уже нарушен.

Алексей почувствовал, как в его душу закрадывается страх. Проклятый черномазый! Наверняка они с инспектором сговорились, чтобы его, Алексея, сделать крайним. Тут до него дошло, что контрразведка почему-то занялась не своим делом.

— Послушайте, неужели было недостаточно инспектора дорожной полиции, что прислали вас?

Он поднял глаза на полковника. Тот расплылся в улыбке.

— Вот теперь мы подошли к самому главному, — он довольно потер руки.

Самойлов похолодел. Ему пришло в голову, что его хотят завербовать, и его охватила паника.

— Видите ли, — начал тот. — Мы хорошо понимаем вас. Что может быть хуже, чем оказаться за решеткой в чужой стране. Поэтому готовы вас выручить… Вложить этакий кирпичик в укрепление фундамента дружбы между нашими народами.

Он улыбнулся.

— Нет-нет, ни о какой вербовке речь не идет. Не волнуйтесь, — усмехнулся он, заметив нетерпеливое движение Алексея. — Всего лишь о небольшой услуге. Дружба же ведь обязывает помогать друг другу. Не так ли?

Самойлов напрягся.

— Что вам надо?

— Вот это уже другой разговор.

Фелибер обернулся к Шавуру, взял из его рук черную папку и вынул из нее лист бумаги. Потом повернул его лицевой стороной и показал Самойлову запечатленное на нем лицо Белбороды.

— Вам знаком этот мужчина, не правда ли? — его глазки впились в лицо Самойлова.

Тот не мог скрыть своего изумления. Так вот значит в чем дело!

Он припомнил вчерашний щелчок в телефонной трубке, когда звонил жене. Выходит, его разговор прослушивали?

С затаенной тревогой он заглянул в сощуренные глаза полковника. Что такого мог совершить Белборода, что им заинтересовалась контрразведка?

— Извините, но этого человека я вижу впервые, — обронил он как можно небрежнее.

— Да ну?

Продолжая сверлить Алексея колючим взглядом, Фелибер приподнялся в кресле.

— А по моим данным вы очень хорошо его знаете! — веско сказал он.

— Неужели? В таком случае, смените свои источники информации. Этого типа я вижу впервые.

Прищурясь, полковник спросил:

— Иван Белборода, это имя вы также впервые слышите, не так ли? Я не ошибся?

Алексею хватило ума не отвергать очевидный факт.

— Почему же? Как раз это имя мне говорит очень многое. Почему он вас заинтересовал?

— И вы утверждаете, что изображенный на фотороботе мужчина и Белборода совершенно разные люди?

— Я же сказал вам… — Алексей раздраженно махнул рукой.

— Замечательно!

Полковник медленно поднялся и встал перед Самойловым, не скрывая на своем лице злости. Своей интуиции он доверял больше, чем этому короткостриженному иностранцу. Он не собирался больше терять попусту время на бесплодные разговоры, поняв, что от Алексея ему ничего не добиться. По крайней мере, сейчас.

— Он лжет, — подал голос Шавур. Вместе с Тубоном он встал за спиной Эдуарда.

— Я знаю, — произнес тот. — Но, думаю, что скоро он пересмотрит свои показания…

Эдуард вызвал по телефону жандармерию и приказал дежурному срочно явиться в гостиницу. Потом опустил трубку и обернулся к подчиненным.

— Начинайте. На счету каждая минута. Не будем терять время.

Подчиненные Фелибера приступили к обыску. Их движения были быстрыми и уверенными.

— Попрошу вас предъявить постановление на обыск!

Алексей требовательно протянул руку к старшему.

— Постановление? — вкрадчиво спросил тот. — Извините, но мне оно ни к чему, Я обладаю чрезвычайными полномочиями.

Он улыбнулся. Его улыбка Самойлову не понравилась.

Шавур бесцеремонно вытряхнул на столик содержимое его саквояжа.

— Не трогайте мои вещи! — Алексей вскочил на ноги и подскочил к Шавуру. — В саквояже нет ничего недозволенного. Только личные вещи!

Тот поднял голову.

— Отойди-ка лучше в сторону, малыш, — тонкая нитка его губ пришла в движение.

Этого вытерпеть Самойлов не мог. Они не имеют права так с ним обращаться!