Хамелеонша

– Всего лишь разошлись во мнениях о том, каким должен быть верный питомец.

Вздохнув почти по-человечьи, Хруст потрусил догонять Финика, обнюхивающего угощение на ладони стражника. Вокруг меня что, все теперь будут вздыхать?!

– А вот лорд Авен точно будет верным мужем!

– С чего вы так решили?

– Так дядя сказал.

– Сказал вам? – удивилась я, чувствуя, как участилось дыхание.

– Не совсем, – Бланка смутилась, затеребив концы шали. – Я… случайно… когда он с лордами обсуждал… о разном. И тогда как раз сказал, что лорд Авен, который тоже был среди них, слишком правильный и что с женщинами так нельзя. Зато его супруге повезёт, потому как он будет верным и заботливым мужем.

– Будет, – равнодушно согласилась я. – Для кого-то вроде леди Жанны.

– Но он не хочет леди Жанну! Он хочет вас!

– Ничего такого лорд Авен мне не говорил.

– А вы бы стали слушать?

– Нет.

– Вот оттого и не говорил. Я слышала, – Бланка снова зарозовелась, – мужчины чувствуют отношение, чувствуют, когда мы от них… закрыты. – Она умолкла, смешавшись от такого немыслимого откровения.

– Если вы и дальше намерены обсуждать лишь настроение и достоинства лорда Авена, то я, с вашего разрешения, пойду.

– Постойте! – удержала она меня. – Хорошо, не буду, если тема вам столь неприятна. Лишь надеюсь, что ваша размолвка скоро пройдёт. А поговорить я думала о другом…

Вслух я спорить не стала, выжидающе на неё глядя. Бланка помялась.

– Вообще-то я хотела спросить, намерены ли вы танцевать на предстоящем пиру.

Казалось странным обсуждать пир в честь её помолвки, о которой Бланка до сих пор ни сном ни духом.

Я покачала головой:

– Едва ли.

– Но почему?

Я помедлила и, слегка удивляясь самой себе, ответила честно.

– Я не умею танцевать.

– Как? Совсем?

– Совсем. Родители не поощряли светских развлечений. Так что мы с братом не обучены ни танцам, ни пению, ни инструментам.

– Лишь рисунку?

– Лишь ему, – спохватилась я, запоздало сообразив, что для артистов-Грасье такое воспитание выглядит уж слишком однобоким.

Но Бланка и не думала что-то подозревать. Склонила голову к плечу, о чём-то размышляя, а потом решительно потянула меня вперёд, к участку, где стена расширялась.

– Идёмте, я вас научу. Дита, будь добра, в комнату ко мне отнеси! – скинула она с плеч шаль и бросила компаньонке, которая едва успела её подхватить, покачав головой.

– Что? Нет, право же, у меня нет ни малейшего…

– Не бойтесь, там ничего сложного.

– Нет, я…

– Встаньте вот так, – развернула она меня за плечи, – а руки чуть разведите, будто они у вас такие лёгонькие, что сами подымаются. Видите, как у меня?

Поколебавшись, я переняла её позу.

– Отлично. Теперь шажок вперёд… Шажок, а не шажище. Поклон… и вскиньте руку. Плавнее – если не хотите изувечить кавалера!

– А вы довольно строгий наставник, – заметила я.

Она хихикнула.

– Теперь повернитесь на месте. Вы все же уклонились. Не заходите за эту черту, – она очертила носком туфли границу. – Давайте сначала.

Мы снова разошлись, встав друг напротив друга.

– Я буду кавалером, – вызвалась принцесса.

Она вполне годилась на эту роль: высокая, на целую голову выше меня.

– И-и-и, шаг вперёд, поклон, вскиньте руку, обход…

– Давеча видела в доке вашу лодку с гербом, – безразлично заметила я, обходя её.

– А, это не моя, а дядина. Подбородок чуть выше.

– Цвет подновили, с днища тину и водоросли соскребли – теперь идти должна ровней. Так значит, ваш дядя уже вернулся?

– Да, ещё неделю тому. Подол не забывайте держать.

– Отчего же его не видно на трапезах и в часовне? Грешно мессу пропускать…

– У дяди много дел, а ниши с образами есть в каждом зале. Знаете, у вас нога тяжёлая. Я ещё не встречала девушек, так мало приспособленных к танцам! Только не обижайтесь. И вы напряжённая, а тут лёгкость и плавность надобны больше, чем умение. Вот так, почувствуйте ритм…

Отступив, она поклонилась незримому кавалеру, вскинула кисть с аккуратными ноготками и розоватыми в закатных лучах веточками пальцев, невесомо засеменила, развернувшись, выплеснула рдяную копну по ветру…

– Теперь с вами! – обернулась Бланка, и я влилась в танец, где она отдавала приказы.

– Вперёд! – И мои ноги сами шагнули вперёд.

– Рука! – Пальцы ощутили тепло её пальцев, отделённых от моих каким-то дюймом.

– Обход! – Схлестнувшись крест-накрест, руки сплели нас воедино, и лица оказались так близко, что была видна россыпь веснушек, бронзовой позёмкой на щеках.

– Па-а-аворот!

– Продолжим? – предложила Бланка.

И ноги снова шагнули навстречу…

Навстречу карим глазам

Поклон

Или серым?

Рука…

И вовсе не Бланкин запах, а восковницы и дыма…

Обход

И не закатное солнце, а жар камина…

Поворот

Хотите секрет?

– Довольно… – сорвалось с губ. Но слишком тихо. Увлечённая танцем, Бланка не заметила. А сама я почему-то не нашла сил его прервать. И-и-и… Шаг… поклон… бельма… коготь… мяч в крови… поворот… отступ… Карие глаза, поворот, серые глаза, обход, белые, без зрачков, поклон.

– Хватит, я сказала! – Я отшатнулась к стене, цепляясь за кладку и хватая ртом воздух.

После паузы за спиной прозвучали робкие шаги.

– Простите… вам плохо?

Разве так выглядят те, кому очень хорошо?

– Всё… в порядке.