Хочешь мира — готовься к войне (СИ)

— Никто не говорил, что это легко, Юрка, — Отабек обнял его за плечи, прижался губами к макушке, терпеливо пережидая. — Это больно, если по-настоящему, а не просто на перепихнуться. Больно, Юрка, но это можно пережить. Правда.

— По-настоящему? — смешок вышел каким-то истеричным. — Мне семнадцать, и я тут о чемпионате должен думать, а не о… пипец… Ромео, блядь, зачем же ты, Ромео?.. почему мы не самая обыкновенная семейка, Бек? Почему я не могу привести никого домой и сказать — знакомьтесь, это мой папа, мама, дед, это мой дядюшка. Почему у нас все не так? Почему нельзя влюбиться в какую-нибудь куколку Барби? Почему у меня все через жопу, а? — он снова рассмеялся дурному каламбуру. — И у вас тоже все, блядь, через жопу!..

— Так получилось, Юрка, — тело Отабека напряглось, стало почти каменным. — Может, тебе стаканчик чего покрепче? Или валерианки? — Отабек приподнял его голову, снял пальцем текущие капельки со щек. — Что случилось, малыш?

— Не надо, — Юрка мотнул головой, отвел взгляд, шмыгнул носом, тяжело задышал. Вот как это объяснить, а? — Просто человек, с которым я хотел… я ему не безразличен, я знаю, но мы вообще никак. В смысле нам нифига не светит ваще. Мне семнадцать, я тут типа несовершеннолетний по законам и всяко. У него работа. Ответственность. И секретарь, который считает, что я задумал подставу и шантаж… Не то чтоб он этого хрена с горы слушал, но у них типа предубеждение. В общем, не будет нифига…

Отабек нахмурился:

— Он? Это парень? Блядь, Витька мне точно голову свернет. Что за тип, да еще и с секретарем? Где ты его встретил? И… подожди… что за хрень с подставой и шантажом?

— Не важно, Бека, просто вот забей. Нифига не будет и все. И буду я милым мальчиком-фиалочкой, встречу какую-нибудь девочку на соревнованиях и все пучком. — И никаких оябунов. Никакой японской якудзы. Никаких обвинений. И поцелуев крышесносных у бортика. И взглядов, что продирают кажется до нутра.

Отабек хотел что-то сказать, но, заглянув в горящие упрямством глаза, только поджал губы.

— Это проблема? Для тебя этот человек — проблема? Или тут есть еще что-то?

— Не он для меня, — совсем тихо ответил Юрка. — Я для него.

— Подстава или шантаж? — Бек сузил глаза. — Судя по всему, он взрослый. Ох, Юрка, в кого же ты вляпался?

— Это не Чао-Чао, — Юра растер ладонями по лицу подсыхающие слезы. — Это ничего, Бек. Все нормально. Правда. Мы просто больше не увидимся. Вот и весь Шекспир.

— Поэтому ты плачешь, — Отабек провел пальцем по его щеке, пригладил волосы. — Пообещай мне, что если станет совсем невмоготу, ты придешь ко мне. И мы поговорим. Или просто напьемся и пойдем в клуб висеть на пилоне. Или пойдем и набьем морду твоей зазнобе, раз он такой параноик и заставил тебя плакать.

— По рукам, — через силу улыбнулся Юра. Представить что они с Беком едут в логово Якудзы, чтоб «набить морду зазнобе» — оябуну, получалось с трудом. Реально странно все. И грустно. — Спасибо тебе. Ты, блин, лучший.

— При Витьке только так не скажи, а то он решит, что-либо он, либо мир рехнулся, — Отабек улыбнулся, потянулся, чмокнул Юрку в лоб и отпустил. — Ты моя семья, Юрка. Поэтому я всегда буду рядом, — он встал, вскинул бровь, глядя на устроившегося на краю его куртки котенка, и хмыкнул. — Ладно, оставлю, а то твой зверь мне глаза выцарапает. Ну и тебе будет с чем обниматься перед сном.

— Хорошего вечера, Бека, — Юра сел и потянул на себя куртку вместе с Громозекой. Котенок потянулся, подставляя под ласковую руку пушистое пузико и снова заурчал.

— Не грусти, все образуется, — Отабек взъерошил его волосы, дернул за ухо котенка и вышел из комнаты. Плотно прикрыв за собой дверь, вытянул телефон и с потемневшим лицом набрал номер. А когда на той стороне ответили — заговорил быстро, отрывисто:

— Гоша, надеюсь, ты знаешь всех, кто ходит с Юркой на каток. Ну или твои парни в курсе происходящего. А если нет, то мне нужны записи с видеокамер. Что значит «может не быть»? Хорошо, я понял. Молись, чтобы тебе повезло, и они там все-таки есть, — Отабек закончил разговор и направился к себе, стиснув зубы. Посещающего каток взрослого с секретарем Отабек представлял себе плохо. Явно не фигурист, тренерам не нужно секретари, а вот родители детишек или спонсоры… Или любители юных мальчиков и девочек. Причем последние даже реальней, особенно с учетом паранойи. В любом случае, он должен знать.

====== 10. ======

Круг замыкался. Школа-дом-каток-школа-дом-танцкласс-спортзал… и так снова и снова и снова, пока не начинало тошнить и пока не начинала кружиться голова. И поговорить не с кем. Только Громозека приходил, сворачивался клубком на его коленях, когда он валился на кровать, в отчаянной попытке хоть чем-то занять собственный измученный мозг.

Бессмысленное занятие. Он начинал с математики, но заканчивал всегда одним и тем же: брал в руки телефон и медитировал, глядя на номер телефона, подписанный только именем: Юри.