Холодный ветер, строптивая вода

Удивительно, но некоторые советники благодарили меня за спасение короля. Маэстро Фермин так растрогался, что не мог решить, пожимать мне руку или целовать, поэтому делал сразу и то, и другое.

– Опасность позади, – повысил Генрих голос, приглашая всех сесть. – У нас много работы. Давайте вернемся к делу.

Я довела его до трона, он сел и повернулся ко мне.

– Как ты, Эллен?

В его взгляде была забота.

– Лучше, – кивнула я ему.

И все же беспокойно мне было на том совете. Словно подсознание предупреждало и напоминало: беда совсем рядом, Эллен. Не расслабляйся!

Пока шло заседание, я с радостью ловила мимолетные, еле заметные, порой неуклюжие мимические движения короля. Неужели близость смерти заставила его открыться чувствам и эмоциям? Возможно, он осознал, что лишал себя чего-то важного. И теперь старательно пытался наверстать упущенное.

Когда мы вернулись в его кабинет, Генрих устало рухнул в кресло. На лбу была испарина. Я беспокойно переглянулась с Витторино.

– Генрих, возможно, ты рассердишься, но мне придется запретить тебе работать. Так же, как совсем недавно ты запрещал мне, – набралась я смелости.

Я думала, что сейчас в глазах короля сверкнет раздражение, но он только слабо кивнул.

– Ты права, Эллен. Прошу, дай мне воды.

Я прошла к графину, налила в хрустальный кубок воды, поднесла королю. Он жадно осушил его.

– Вы не спорите со мной, – заметила я, присаживаясь в кресло напротив по знаку короля. – Дело плохо.

Уголок губ слегка дернулся: Генрих подавил улыбку.

– Я поправлюсь, с твоей помощью, Эллен. Разве ты до сих пор не осознала, что в тебе есть сила? Ты помогла Валери, а теперь спасла меня. Я не знаю, как ты это делаешь, но твой отец прав: противоядия не существовало. Я должен был умереть этой ночью. И умер бы, если бы не твой смелый поступок.

– Отчаянный, – поправила я. – Но все же Валери поправилась по другой причине. А вы… вы просто сильный человек и победили яд. Я здесь ни при чем.

– И все же… Ты маг воды… Возможно ли, что через воду, что ты дала Валери, ты исцелила ее? И меня?

– Нет, потому что вас я не поила вчера, Генрих.

Меня сильно утомлял этот разговор. Осознание своей бездарности тяжело далось мне в детстве, смириться с этим было сложно, поэтому любое упоминание о моем изъяне больно ранило.

– Простите, но я не могу больше говорить на эту тему.

– Я не хотел тебя обидеть, Эллен.

Король потянулся к моей руке, но я отдернула ее и встала.

– Если вы позволите, я бы хотела вернуться к себе, – не поднимая на него взгляда, попросила я.

Король позволил. Я вышла из его покоев и направилась в свои. Как всегда, когда я сильно переживала об отсутствии у меня дара магии, меня тошнило. Неприятно было осознавать, что Генрих надеялся проявить во мне дар. Что он не принимал меня просто такой, какая я есть. Да, эффектно подтвердить наличие дара у королевы перед всеми у него получилось, но ложь между нами была неуместна. И я не собиралась питать пустых иллюзий по этому поводу.

Захотелось выпить один из травяных чаев Нисии, чтобы приглушить тошноту.

– Нисия!

Я прошла через гостиную в будуар, снимая на ходу тяжелые серьги и ожерелье. Служанка обычно прибегала сразу, но мне не особо нужна была ее помощь. Я сняла верхнее платье-накидку, повесила его на кресло, пошла в спальню, чтобы прилечь, пока Нисия будет готовить чай.

Вошла и застыла на пороге.

Нисия лежала на моей постели, чуть свесив голову вниз, раскинув руки. Покрывало было смято от борьбы, но девочка проиграла. На шее у нее глубоко врезалась в припухшую кожу удавка. А безжизненные глаза смотрели на меня со страшным отчаянием.

Я закричала и одновременно зарыдала, давясь всхлипами. Потом закричала снова, чтобы привлечь внимание стражи. Я не помню, как и когда, но в какой-то момент я оказалась в крепких руках Генриха. И продолжала кричать, потому что мне было больно. Девочка не сделала ничего плохого. Просто служила мне. Просто заботилась обо мне!

– Это Сандра! Это она! Генрих, это она! Она говорила, что терпеть не может… Я должна была догадаться!

Генрих пытался что-то говорить, но я билась в его объятьях, выплескивая свою ярость попытками оттолкнуть короля. Витторино закрыл Нисии глаза, и я взвыла.

– Я хочу, чтобы Сандру притащили сюда! Я хочу, чтобы ей оторвали голову за это преступление! Я хочу, чтобы она мучилась перед смертью! Ненавижу ее!!! Ненавижу!

Потом Нисию унесли. А рядом со мной оказался лекарь. Я вырывалась из рук Генриха, порываясь мчаться в погоню за Сандрой, чтобы своими руками ее задушить.

В какой-то момент я увидела, как лекарь прикрепляет к моему запястью пиявку.

– Это успокоит ее, их слюна сильно расслабляет, – услышала я перед тем, как отключиться.

Глава 29

– Эллен, мы выступаем завтра.

Голос короля пробился сквозь туман в голове. После потрясения из-за смерти Нисии меня держали на успокоительных пиявках целый день, поэтому на следующий я все еще находилась в странном состоянии равнодушия ко всему происходящему.