Холодный ветер, строптивая вода

Я подошла к столику рядом с больной и налила воды из графина в хрустальный бокал. Взгляд невольно остановился на платке с пятнами крови. Сердце от жалости даже замерло. Я от всей души пожелала бедняжке поправиться и стать здоровой. И протянула бокал Алейне.

– Вот, выпейте. Вам нужно побольше пить.

Она послушно осушила бокал и чуть прикрыла глаза.

– Мне страшно умереть здесь одной, ваше величество, – прошептала она, и слеза выкатилась из уголка ее глаза и пробежала по белой щеке.

– Вы не умрете, а обязательно поправитесь, леди Алейна. Вот увидите. Местный климат творит чудеса.

Я пожелала ей спокойной ночи и отправилась к себе.

Епископ Гамас на мое предложение приехать в замок ответил уклончиво: а не затруднит ли ее величество прибыть к нему самой и переговорить после службы в Храме?

С одной стороны, уступить и поехать за советом означало подтвердить слабую позицию королевы, но ситуация выходила из-под контроля, время поджимало, а королеве все равно нужно хоть изредка ходить на службу в Храм. Поэтому я решила совместить все и ответила согласием.

На богослужение меня сопровождал Алессио. Собеседник из него был никакой, поэтому мы почти все время молчали. Но это молчание было уютным, не напряженным.

Служба была очень торжественная. Алтарь, на котором висело золотое Всевидящее Око, был залит солнечным светом, падавшим сверху через отверстие в куполе. Все служители были в белых одеяниях с золотой вышивкой.

От епископа Гамаса я узнала, что религия Всевидящего Ока появилась на Востоке. Сначала это были небольшие группки верующих, но так как в этой религии очень большую роль играла централизованная организация и стремление распространять веру, то очень скоро через влиятельных адептов этой молодой религии удалось просочиться в высшие правящие семьи по всему свету. Ну, а дальше они стали понемногу вытеснять традиционную веру в пять богов, служители которой не были объединены в организованную структуру и не рвались к власти, потому что и так были влиятельны. Думаю, Верховный Жрец совершил крупную ошибку, не приняв вовремя меры против распространения новой религии. А теперь было слишком поздно.

Я могла понять отчаяние Генриха, которому пришлось сдать свою страну Всевидящему Оку в обмен на помощь священнослужителей, но меня очень напрягала строго иерархичная структура религиозной общины, которая постоянно пыталась внедриться в королевский совет. Священнослужителей король туда допустил не сразу и не так много, как требовал архиерей, но я подозревала, что через верных прихожан архиерей Ведотуттор все равно незримо присутствует на наших совещаниях и все важные решения проходят через его одобрение.

Когда мы с Алессио вошли к епископу Гамасу в кабинет, он бросил недовольный взгляд на моего секретаря.

– Я полагаю, речь пойдет об очень личных моментах, ваше величество. Пусть ваш секретарь останется за дверью.

– Личных моментах? – переспросила я удивленно.

– Разве вы не знаете, что после службы епископ выслушивает исповедь от наиболее влиятельных лиц страны? – развел руками епископ Гамас.

Так-так… Кажется, кто-то пытается влезть мне в душу.

– Полагаю, мы не так друг друга поняли. Я пришла к вам за советом, а не на исповедь. И тема отнюдь не личная. Если вы заняты, нам лучше перенести наш разговор.

Я развернулась, чтобы уйти, уверенная, что уклонилась очень вежливо и твердо.

– Отказ от исповеди, ваше величество, подразумевает, что вы не следуете практике благочестия Храма Всевидящего Ока. И ставит под сомнение вашу приверженность нашей вере. Если королеву заподозрят в иноверии… это существенно пошатнет ее позицию в глазах народа.

Я с силой сжала челюсти, чтобы не выругаться. Всемогущество секты не зря меня так пугало. Медленно повернулась и как можно спокойнее спросила:

– Вы мне угрожаете, епископ?

Глаза-хамелеоны епископа Гамаса из голубых и ласковых стали стальными.

– Я вас предупреждаю. В народе уже ходят о вас черные слухи. Не давайте еще больше поводов для сплетен. Если вы выйдете сейчас за эту дверь, все увидят, что вы не стали исповедоваться. А если выйдет ваш секретарь, то все сказанное между нами останется между нами.

Как же просто оказалось заманить меня в ловушку! Я понимала, что преимущество на стороне епископа, споры бесполезны, поэтому кивнула Алессио. Тот, как мне показалось, нехотя поклонился мне и бесшумно выскользнул за дверь.

Епископ Гамас довольно облизнул свои чувственные губы.

– Присаживайтесь…

Он пригласил меня в кресло, которого я до этого не замечала. С широкими подлокотниками, высокой резной деревянной спинкой. Оно стояло в стороне, рядом не было ни стола, ни второго кресла. Чувствуя себя неуверенно, я прошла и села. На противоположной стене передо мной оказалась мозаика с изображением Всевидящего Ока.

«Большой брат смотрит на тебя!» – вдруг вспомнилось мне[1], и я нервно хихикнула. А руками вцепилась в подлокотники.

Епископ Гамас выглядел как кот, наевшийся сметаны. Выражение его лица вдруг смягчилось, глаза довольно заблестели.

– Итак, начнем. Расскажите мне, ваше величество, о ваших отношениях с королем.