Храм Фемиды. Знаменитые судебные процессы прошлого

Витте исходил из того, что такая стратегически важная и доходная вещь, как железные дороги, должна быть в руках государства, но строить их предпочитал посредством частной инициативы. Причем «частник» должен был «делиться» с государством: условием получение господряда на строительство архангельской дороги стало приобретение или взятие в аренду нескольких предприятий в Петербурге и Сибири, которым требовалась дорогостоящая модернизация. Обставлено было корректно: все заводы имели непосредственное отношение к делу – Невский завод выпускал паровозы, металлургические заводы в Иркутской губернии – остро необходимые чугун и сталь, Мытищенский, построенный мамонтовской компанией с нуля, – вагоны. При этом они – самостоятельные юридические лица, а не части одной фирмы. Планировал ли Витте то, что в конечном итоге произошло, мы не знаем: Сергей Юльевич был великолепным комбинатором, мог быть и коварен, и беспринципен, но за руку его не поймали.

Есть и другая точка зрения: ничего такого Сергей Юльевич не планировал, а когда ситуация вышла из-под контроля, просто спасал мамонтовское дело. Может быть, и так… Интересно, что в своих объёмных мемуарах бывший министр уделил «делу Мамонтова» две строчки.

«Спешу приветствовать Вас с завершением важного исторического дела, с которым отныне будет навсегда связано Ваше имя. Вся грядущая счастливая судьба нашего Европейского Севера будет напоминать о той гигантской смелости и энергии, которую Вы, с истинной отвагой русского человека, положили на этом деле».

Профессор Сергей Цветаев – Савве Мамонтову

В 1897 г. дорога протяжённостью 595 вёрст была открыта – строительство заняло всего 3,5 года. При этом к 1900 г. Общество Московско-Ярославской дороги успело построить ещё три дороги, в «парке» компании было более 200 паровозов, около 4000 товарных вагонов и порядка 400 пассажирских. Прибыль всего этого бизнеса по тем временам была колоссальная – более 5 млн рублей в год. Казалось бы, триумф!

Что случилось?

А случилась, собственно, вещь предсказуемая: в расчёте на будущие прибыли Савва Иванович решил «сманеврировать капиталом». Заводы под обеспечение сделанных им железной дорогой заказов получали от неё же ссуды, причём не один раз. В 1899 г. в кассе Московско-Архангельской железной дороги обнаружилась недостача: деньги было вложены в обустройство Невского завода. Предприятия заключали между собой договоры, но завод был не в состоянии выполнить обязательства, и его долги снова росли. Мамонтов рассчитывал покрыть их доходами от строительства других железнодорожных веток, но полученные концессии внезапно были отозваны. На середину февраля 1898 г. долг многострадального завода перед железной дорогой достиг почти 9 млн рублей.

Позже в обвинительном заключении это будет сформулировано так: «…Из принадлежавших обществу Московско-Ярославско-Архангельской железной дороги сумм передали товариществу Невского завода под видом выдач вперёд под заказы, сделанные заводу железной дорогой, в действительности полностью уже оплаченные, несколько миллионов рублей». На этом, впрочем, злоумышленники («под раздачу» попали брат Саввы Ивановича, два его сына и ещё два члена правления, Арцыбушев и Кривошеин) не остановились: «Затем этот долг завода перевели на Савву и Николая Мамонтовых, для чего постановлением правления общества открыли им многомиллионный кредит, в обеспечение которого приняли от Мамонтовых паи Невского завода по номинальной их цене, превышавшей действительную стоимость на 70 %, и тем самым причинили Обществу Московско-Ярославско-Архангельской железной дороги убыток в размере свыше 5 млн руб.».

Подсудимый