Храм Фемиды. Знаменитые судебные процессы прошлого

Оправдательный вердикт спас Мамонтова от тюрьмы или ссылки, но не от разорения: кредиторы «дожали» его гражданскими исками на колоссальные суммы – совсем как в некрасовском стихотворении подрядчик «прощает» рабочим, построившим дорогу, их долги, поглотившие и превысившие всё ими заработанное: «…И недоимку – дарю!» Маленький дом да небольшое керамическое производство – вот и всё утешение старости одного из богатейших людей империи.

Дороги, им построенные, служат людям. По сей день.

«…Вперёд! Упрекать кого-нибудь лично? Нет… Жизнь – это борьба… Всякий человек есть кузнец своего счастья. Создавай и выковывай его сам, а не клянчь его у других…»

Савва Мамонтов, 1908 г.

23. Никто не хотел защищать

Суд над Варфоломеем Стояном (Чайкиным) и его сообщниками, обвинёнными в похищении Казанской иконы Божьей Матери, Российская империя, 1904 г.

Дело о похищении и уничтожении Казанской иконы Божьей матери слушалось в Казанском окружном суде 25 ноября 1904 г. Оно привлекло огромное внимание публики по всей стране, да и сегодня, по прошествии почти 120 лет, продолжает будоражить воображение любителей загадок и поисков пропавших ценностей.

История иконы

Обретение одной из самых чтимых русским православием икон произошло в XVI в. после страшного пожара в Казани, уничтожившего немалую часть города. По словам священника казанской Гостинодворской церкви Ермолая, позже принявшего монашество и ставшего знаменитым в годы Смуты патриархом Гермогеном, десятилетней девочке Матроне явилась во сне Богородица и велела указать людям на место на пожарище, где под землёй на метровой глубине и была обнаружена икона. Её участие в событиях Смутного времени, закончившихся изгнанием интервентов и восстановлением государственного порядка, сделали святыню одной из наиболее почитаемых в России. В 1649 г. царь Алексей Михайлович велел праздновать 22 октября Казанской иконе «во всех городах по вся годы». В подтверждение нового статуса святыни при Коломенском царском дворце была заложена домовая церковь с соответствующим посвящением. Позже в её честь были названы сотни храмов и монастырей по всей бывшей империи.

История странствий оригинала иконы к XIX в. была уже весьма запутанной, но официальная точка зрения, подтверждаемая большинством исследователей, всё-таки помещала её в Казанский Богородицкий девичий монастырь. Именно там в ночь на 29 июня (12 июля) 1904 года икона была похищена вместе с образом Спасителя в драгоценных ризах. Обе иконы были украшены драгоценностями на сумму до 100 000 рублей; были украдены также деньги в сумме около 350 рублей из свечных ящиков. В начале третьего часа ночи послушница услышала крик «караул!», раздавшийся со стороны колокольни. Она позвала нескольких работников, и в подвале ими был обнаружен запертым монастырский сторож Фёдор Захаров. При осмотре собора были найдены следы взлома. Захаров на следствии показал, что при обходе увидел на задней паперти собора четырёх мужчин, которые, угрожая ему револьвером и ножом, закрыли его в подвале.

По следу злоумышленников

Следствие через пару дней вышло на золотых дел мастера Максимова, заказавшего для своего покупателя Фёдора Чайкина мощные разжимные щипцы, которые по некоторым признакам могли быть использованы для взлома дверей собора; после некоторого запирательства мастер сообщил, что последний несколько раз угрожал ему револьвером, требуя молчать о заказе. Выяснилось также, что Максимов продал нескольким лицам жемчуг, по описанию схожий с украшением похищенных икон.

«…Удалось обнаружить спрятанные на кухне, в русской печи и в других местах 205 зёрен жемчуга, 26 обломков серебряных украшений с камнями, 72 золотых и 63 серебряных обрезков от ризы, пластинку с надписью «Спас Нерукотворный».

Из протокола обыска