Христианство. Три тысячи лет

В 40-х годах XIX века несколько американских церквей пережили раскол в этом вопросе, в том числе крупнейшие, методистская и баптистская.[1752] Линия раскола совпадала с границами штатов; квакерский первоисточник аболиционизма, Пенсильвания, соседствовала с рабовладельческим Мэрилендом. В 1861 году напряжение переросло в борьбу федерального правительства с Конфедерацией южных штатов, причиной этой борьбы упорно называли не рабство, а право отдельных штатов самостоятельно принимать решения, касающиеся рабства. Президент республики, возглавивший федеральные военные действия, Авраам Линкольн, был рационалистски настроенным унитарианцем. Он отказался от строгого кальвинистского баптизма своего детства ради веры, более напоминающей дерзкие убеждения видных отцов-основателей, но это не умалило его заинтересованности в войне как сугубо христианской нравственной идее.

[1753] Риторика этой борьбы уже была облечена в термины христианского нравственного крестового похода благодаря едва ли адекватным действиям рьяного кальвиниста из семьи, с давних пор поддерживающей аболиционистов, – Джона Брауна.

Джон Браун

Браун принадлежал к тому же поколению, что и Джозеф Смит, и остается столь же противоречивой фигурой, хотя природа одарила его бо́льшим сходством с ветхозаветным пророком, нежели Смита. Гордясь пуританским наследием Новой Англии и вместе с тем, в отличие от многих аболиционистов, признавая необходимость насилия для пользы дела на фоне нарастающей волны насилия на Среднем Западе, он перефразировал заявление первосвященника Кайафы после смерти Иисуса, объявив, что «лучше, если умрет два десятка плохих людей, чем будет изгнан один человек, пришедший сделать Канзас свободным штатом». Соответственно, в 1856 году на него легла вина за похищение и убийство пяти активных защитников рабства, но хотя это преступление едва ли можно было оправдать, на Севере тремя годами позже его канонизировали как аболициониста-мученика за захват неохраняемого федерального арсенала в Харперс-Ферри.[1754] Этот налет так и не спровоцировал восстания чернокожих, и тогда Браун закрепился в арсенале в ожидании мученической казни, которую не замедлило совершить Содружество Виргинии, предав забвению бессмысленный характер его кампании. Передовица массачусетской газеты уловила это настроение: «Никакое событие… не смогло бы так усилить нравственную непримиримость граждан свободных штатов к рабству, как эта казнь».

[1755] Солдаты-северяне спонтанно сочиняли стихи о теле Джона Брауна, положив их на мелодию, лихой и бесшабашный характер которой напоминал о проповедях под открытым небом. В ходе войны на ту же музыку были положены более пристойные, но будоражащие строки «Боевого гимна республики», написанные бостонской аболиционисткой Джулией Уорт Хау. Ее слова о Христе могли быть отнесены и к Брауну: «Умер Он, чтоб мы стали святыми, мы умрем, чтоб свободными были».[1756]

Последствия отмены рабства

Во время войны манифест президента объявил рабство отмененным (хотя только в штатах Конфедерации, сражающихся с северянами), это решение было ратифицировано и распространено на территорию союза конгрессом после окончательного поражения Юга, в виде тринадцатой поправки к американской конституции. Внезапность перемен в обществе южных штатов и освобождение четырех миллионов человек стало глубокой травмой вдобавок к разрушениям войны и гибели людей: так закончилась институция, которая еще в 1861 году казалась процветающей и даже развивающейся. После капитуляции конфедератов многие разгневанные поражением южане выместили злость на чернокожих христианах, своих братьях по евангелической вере. Их по-прежнему считали низшими существами по сравнению с белыми, и все так же пользовались давними доводами Библии и Просвещения, чтобы оправдывать свои действия. Свое бедственное положение южане воспринимали как культуру жертвы, оказавшейся в опасности. С точки зрения известного баптистского пастора из Южной Каролины и Алабамы Э. Т. Уинклера, это обстоятельство оправдывало защиту Ку-клукс-клана перед баптистами-северянами в 1872 году, как образца необходимых «временных организаций для того, чтобы загладить нестерпимую обиду». Вряд ли он применил бы тот же аргумент к временным организациям, которые могли бы образовать чернокожие, оказавшиеся под угрозой.[1757] Контроль белых над Югом и статус второсортности для негров начали оспаривать только в 50-х годах ХХ века, инициаторами процесса выступили церкви чернокожих, остававшиеся единственным учреждением, посредством которого афроамериканцы могли оказывать хоть какое-то влияние на политику. Шрамы, напоминающие об этих временах, сохранились в американском обществе по сей день.

Появление пятидесятничества