Христианство. Три тысячи лет

Но избрание патриарха Тихона происходило под звуки ружейных и орудийных залпов: Кремль подвергся атаке большевиков. Временное правительство в Санкт-Петербурге (переименованном на русский манер в Петроград) не предпринимало заметных усилий, чтобы завершить войну, разочарование народа в нем дало большевикам возможность захватить в октябре власть. Они заключили мир с правителями Центральной Европы, чтобы укрепить собственные позиции в борьбе против широкой оппозиционной коалиции. Большевики боролись не с царским самодержавием: к тому времени оно уже было свергнуто. Они считали, что устанавливают новый мировой порядок, а такие взгляды редко способствуют терпимости к прошлому или допускают противоположное мнение. Итог этого отношения выражен словами русского писателя Бориса Пильняка,[1779] который, подобно многим другим идеалистам большевистской революции, был в конце концов казнен теми, кто превратил революцию в сталинскую Россию:

Что же такое наша революция, если не бешеное восстание против стихийного, бессмысленного, биологического автоматизма жизни, т. е. против мужицкого корня старой русской истории, против бесцельности ее (нетелеологичности), против ее «святой» идиотической каратаевщины – во имя сознательного, целесообразного, волевого и динамического начала жизни?[1780]

Церковь и большевики

Для большевиков Церковь была олицетворением общества, которое они стремились разрушить. Их отвращение к христианству было таким же острым, как у якобинцев времен Французской революции; официальное отделение церкви от государства в январе 1918 года стало первым шагом к смерти и разрушению, убийство семьи Романовых – символом гибели множества других семей. Гражданская война, которая к тому времени уже бушевала и закончилась в 1922 году победой большевиков, ознаменовавшей начало семидесяти лет в истории Русской православной церкви, символизировавших одно из самых вероломных предательств в истории христианства. За эти страшные десятилетия уничтожение человеческих жизней и материальной красоты церковных зданий и искусства превзошло все, что пережило православие со времен татаро-монгольских нашествий; православные стали чужаками в обществе, культуру которого они создавали веками. Патриарх Тихон, в отчаянии пытавшийся защитить свою Церковь, но не располагавший никакими средствами, кроме умения прощать своих врагов, скончался под домашним арестом в 1925 году. Вполне вероятно, что его убили бандиты во главе с большевистским лидером, который предположительно был незаконнорожденным сыном священника, а в юности – одним из самых малообещающих семинаристов. Задолго до смерти Тихона этот грузинский гангстер, так и не оправдавший надежд своей матери на то, что он станет епископом, выбрал себе псевдоним Сталин.[1781]

Ненависть большевиков к религии простиралась далеко за пределы официальной церкви. В ряду историй о страдании христиан в России после 1917 года выделяется судьба меннонитов: перед ними встала особая нравственная дилемма, так как со времен Реформации они отвергали идеалы христианского мира, крушение которых увидели теперь. Изначально собравшиеся в Нидерландах в 30-х годах XVI века вокруг бывшего фрисландского священника Менно Симонса, у которого вызвал отвращение кровопролитный финал осады Мюнстера (см. с. 680), меннониты подчеркивали свое отличие, отказавшись от всех форм принуждения или насилия, в том числе от военной службы. Любовь к труду и миру сделала меннонитов приемлемыми колонистами для царей, к началу революции сотни тысяч меннонитов жили коммунами в основном в Поволжье. Своей зажиточностью они привлекали и большевиков, и анархистов, которые совершали налеты на колонии как по соображениям идеологической ненависти к «буржуям», так и просто из жадности или в силу необходимости. Но в этих нападениях был еще один элемент, раззадоривавший обидчиков: меннониты не сопротивлялись и не отбивались. Мужчин убивали, женщин насиловали, имущество расхищали. Наконец многие не выдержали. Вступая в бой, они прогоняли возмутителей спокойствия, но в итоге столкнулись с гневом братьев и сестер по вере, которые считали их действия изменой меннонитским принципам. Как только им представился шанс, большинство российских меннонитов целыми общинами переселились в Северную Америку, но не забыли свои беды. В мирных полях Канады напоминания о Гражданской войне в России до сих пор вызывают недобрые чувства и споры.[1782]

23. Европа в 1914 году

24. Европа в 1922 году

Падение империй