Пока происходил сдвиг тектонических плит американской религии, повсюду в мире вырастали и занимались поиском своего места бесчисленные ветви воодушевленного протестантизма. Далеко не все они имели пятидесятническую примету для опознания, «говорение на языках», хотя были, несомненно, харизматичными на свой лад. Африка породила сонмы пророков, обязанных хоть чем-нибудь Уильяму Уаде Харрису (см. с. 977). Значительным подкреплением для них стала эпидемия инфлюэнцы, распространившаяся по миру в 1918 году и оказавшаяся столь же губительной для человеческих жизней, как Первая мировая война, а в Африке – почти столь же разрушительной для репутации Запада: хваленая западная медицина оказалась бессильна перед такой угрозой. Поэтому новые пророки имели две характерные особенности: во-первых, отошли от церквей с европейскими лидерами, которые культивировали их веру, во-вторых, предлагали собственные методы исцеления. В Западной Африке их церкви стали известны под названием «аладура», на языке йоруба означавшем «хозяева молитвы». Эти церкви возглавляли пророки, однако эффективнее многих других основателей действовал нигериец Джосайя Олулово Осителу, вынесший из своего воспитания в лоне Высокой англиканской церкви почтение к иерархии, которую быстро образовали двенадцать чинов мужских служителей, от предстоятеля до носителя креста (женщины могли носить жезлы или кресты с разрешения предстоятеля). Аладура гордились своим новым началом, провозглашая в своем уставе, что «Эфиопия или Африка поднимет руки к великому Богу Иегове под духовным руководством и во главе с сынами своего народа».[1867]
Эта гордость за «эфиопскую» веру, как за что-то поистине африканское, была характерна для многочисленных пророков всего континента. Они умели находить собственные решения африканских проблем. Их гордость резко контрастировала с чувствами политических лидеров, свергнутых после того, как в 60-х годах ХХ века европейские колонии в Африке стали независимыми государствами. Эти лидеры принадлежали преимущественно к церквам, возглавляемым европейскими иерархами, чаще всего – учителями христианских учебных заведений (как Кеннет Каунда в Замбии или Роберт Мугабе в Зимбабве), с усердной учебой в европеизированных университетах в анамнезе, зачастую в самой Европе. Пророки создавали альтернативу. В Назаретской баптистской церкви (Ама Назарета) зулуса Исайи Шембе, основанной в условиях растущего расизма в ЮАР, где господствовало белое население, Шембе утверждал, что не зулусская монархия, а его церковь должна быть источником национального самосознания зулусов в будущем. Он внушал, что истинная добродетель заключается в отказе от прислуживания белым, особенно в больших порочных городах. В ритуальном танце, который его последователи до сих пор регулярно исполняют на протяжении богослужебной недели согласно указаниям Шембе, танцоры потрясают ручками от метел, а не смертоносными боевыми ассагаями: так семейные ценности восторжествовали над традиционной для зулу воинственностью. Этот танец дает предкам силы, чтобы танцевать на небесах: взаимовыгодная ситуация, столь же надежно обеспечивающая связь с мертвыми, как средневековые западные представления о чистилище.[1868]
Даже пассивный, несмотря на мученичество, пророк мог оказать значительное влияние на людей, слишком хорошо знакомых со страданиями – например, как оказывали на протяжении веков в русском православии святые Борис и Глеб (см. с. 550–551). Общественное (преимущественно проходившее в четырех стенах) служение Симона Кимбангу, по вдохновению свыше занявшегося целительством после эпидемии инфлюэнцы 1918 года, продолжалось не более пяти месяцев, после чего власти Бельгийского Конго приговорили его к пожизненному тюремному заключению за подрывную деятельность. Его тридцатилетнее молчание не помешало его последователям, также арестованным, лелеять память Кимбангу как добрую весть для многих, которую пытались заглушить «пророки сатаны, миссионеры, бельгийское правительство». В настоящее время его церковь, в которой бережно хранится тело основателя, относится к одной из крупнейших в Центральной Африке.[1869]Особенности Африканских церквей