Хватайка

– Да, вон там. Простите. Похоже, мы испортили одного из ваших медведей, – услышал Алек голос папы.

Пришёл кто-то из сотрудников «У Фредди» со шваброй и ведром.

– Нет проблем, сэр. Мы со всем разберёмся. А вы наслаждайтесь вечеринкой.

С этими словами Алека бросили в ведро и унесли. Его глаза всё ещё были залеплены, но не настолько, чтобы не увидеть, как фальшивый Алек подмигнул ему, прежде чем снова сесть за стол рядом с улыбающейся, смеющейся Хейзел, вместе с улыбающейся, счастливой семьёй.

Алека унесли в ведре обратно в служебную часть пиццерии; двери, которые он преодолевал с таким трудом, сотрудник открывал и закрывал очень легко. Он ненадолго остановился в мужском туалете; запихнув ведро на колёсиках и швабру в угол, он выжал тряпку в раковину и бросил её на край ведра, забрызгав зеркало, стоявшее рядом, большими каплями воды.

Алек медленно повернулся к зеркалу – он только сейчас понял, что оно стоит рядом.

На него смотрело отражение синеглазого двухфутового[9] Фредди Фазбера, со спутанной шерстью, на которой начинала засыхать рвота. Его лапы были вытянуты, словно он хотел кого-то обнять.

Не может быть. Этого не может быть.

Но у Алека не было времени раздумывать, что может быть, а чего не может. Ведро снова пришло в движение.

Сотрудник взял лапу Алека двумя пальцами.

– Фу-у, – протянул он, сморщив нос и держа Алека на вытянутой руке. – Тебя – точно в мусор.

Он пинком открыл дверь мужского туалета и быстро дошёл до кладовки, из которой Алек недавно сбежал.

«Подождите, – попытался сказать он. – Подождите!»

Но, как и всегда, это было бесполезно.

Уборщик снял с пояса связку ключей, висевшую на длинном шнурке, и прошёл в дальнюю часть кладовки, где стоял знакомый Алеку большой зелёный контейнер.

– Так, какой тут ключ? – пробормотал он, затем всё-таки нашёл нужный. – Ага, вот он.

Потом он сунул ключ в висячий замок, резко повернул его влево, и дужка открылась.

– Повеселись со своими маленькими друзьями! – сказал он и отпустил лапу Алека.

Тот упал вниз, в контейнер.

Внутрь попало достаточно света из комнаты, чтобы Алек успел понять, почему ему не было больно, когда он упал. Падение замедлили десятки плюшевых медведей, в точности похожих на него.

Десятки выброшенных Одиноких Фредди.

– Спокойной ночи, – сказал работник пиццерии, и свет над Алеком погас. Крышка контейнера закрылась, потом щёлкнул замок.

В поры кожи Алека… точнее, то, что когда-то, наверное, было порами, медленно проникала паника.

Он кричал и кричал про себя. Но единственным звуком, который удалось издать его плюшевому медвежьему рту, был тихий-тихий писк.

– Помогите!

Ему показалось, что это сказал он сам. Но потом понял, что это не он, а медведь, лежащий в контейнере рядом с ним.

А потом – медведь, лежавший с другой стороны.

Вскоре к ним присоединились все медведи в контейнере. Их тихие, приглушённые мольбы о помощи поглотили металл и тьма.

Алек и его новые друзья.

Десятки одиночек.

Нет в наличии

Оскару, как и всегда, не повезло худшим возможным образом.

Так было всегда, начиная с того момента, как папа поехал в больницу для удаления гланд и подхватил там смертельную инфекцию. Потом им пришлось переехать в бедный район города, а потом Оскару постоянно приходилось помогать маме в доме престарелых «Ройял-Оукс», пока его друзья тратили карманные деньги в торговом центре.

Так что Оскар вовсе не удивился, узнав, что Плюштрап-Охотник – грызущий зелёный кролик, активируемый светом, самый любимый персонаж Оскара из мира Фредди Фазбера, – будет распродаваться по акции в самый идиотский день и самое идиотское время, какое можно представить.

– Утром в пятницу. Утром в пятницу! – кипятился Оскар.

– Чувак, да забудь уже, – сказал Радж, пиная камешек вперёд по тротуару; над этим камешком он издевался всю дорогу в школу.

– Но это же несправедливо! – воскликнул Оскар. – Это детская игрушка. Почему распродажу устраивают, когда все дети в известной вселенной сидят в школе?

Оскар отмахнулся от низко висящей ветки, словно она его чем-то обидела.

– Слышал, Дуайт уже купил себе такого? – спросил Айзек, прикрывавший тылы.

– Что? – Радж на минуту остановился, охваченный праведным гневом. – Он же до прошлого года даже не слышал о Фредди Фазбере!

– Похоже, его папа позвонил «куда надо». Его папа всегда звонит «куда надо», – надулся Айзек.

– Дуайт – придурок, – сказал Радж, и с этим ребята дружно согласились.

Ненавидеть Дуайта было гораздо проще, чем признать, что они – не из тех, чьи папы могут позвонить куда надо и купить уродливого зелёного кролика ростом с младенца, который ещё и бегает со скоростью настоящего кролика.

– Мы никогда его не купим, если нам придётся ждать до четырёх часов, – сказал Айзек.

– Можно… – начал Оскар, но Радж перебил его:

– Нет, нельзя, – сказал он.

– Откуда ты…

– Прогуливать нельзя.

– Может быть, я…

– Невозможно. У меня уже два предупреждения. Ещё одно, и мама отправит меня в солдатский учебный лагерь.

– Да ладно, она же не серьёзно, – сказал Оскар.