Князья Империи

Однако диктатор тут же осёкся и перестал смеяться, когда увидел взгляд Вереса. Как ни храбр и безрассуден был Усем Бадур, даже он понял, что испытывает сейчас неимоверный ужас перед стоящим напротив него воином. Атилла грозно смотрел на своего господина, и в его взгляде сосредоточилась вся ненависть, которую только можно было себе представить. Бадур понял, что его жизнь висит на волоске, и ничто и никто не сможет его спасти. Поэтому диктатор сразу попытался разрядить обстановку:

— Прости, мой друг, — заискивающе вежливо сказал он, Атилле, — я неуместно пошутил над тобой и разбередил твою болезненную рану. Но сказал я так, потому что не считаю тебя проигравшим в той дуэли. Если бы твой «Рейтар» сражался со всеми тремя их кораблями по очереди, без сомнения, ты уничтожил бы их всех. Но эти трусы напали одновременно, чем покрыли себя несмываемым позором. Боги видят такую подлость и не простят им, поверь. А ты же навсегда будешь оставаться в моих глазах и в глазах всех жителей Империи — самым великим поединщиком!

Бадур сколь угодно долго мог лить мёд в уши Вереса, только бы тот быстрей успокоился. Атилла, услышав слова диктатора, действительно взял себя в руки. Его взгляд стал прежним, а на устах появилась горькая усмешка.

— Да, я первым вышел из боя, но только потому, что один из моих соперников предложил прекратить наше затянувшееся сражение, — после некоторого молчания, сказал Атилла. — Мои враги сами понимали, что поединок нечестный и старались закончить его, не потеряв лица. Однако я не могу назвать этих воинов — трусами. Нет, они безусловно храбрецы, которые, зная, кто находится перед ними, не побоялись вступить в бой. И кстати, каждый из них сражался со мной, как не сражался ни один из великих поединщиков до этого. Я подтверждаю высочайший класс их кораблей и высочайшее боевое мастерство их командоров, ну, по крайней мере, двух из них, с которыми я сражался.

— А, третий?

— Третий, который и предложил закончить драку, не известен мне, — задумчиво ответил Атилла, — но он поразил меня своим благородством и мудростью. Если быть до конца честным, то я бы мечтал иметь рядом с собой таких друзей и верных боевых соратников. Их лица стоят у меня перед глазами, и я не могу понять, ненавижу ли я этих воинов или восхищаюсь ими.

— Оставь эти сантименты, — бросил Бадур, видя, что его генерал окончательно успокоился, — ты сейчас похож на сопливую девчонку! Конечно же, это твои враги, причём самые опасные и заклятые. Пусть ненависть к ним, зародившаяся внутри твоего сердца, победит. Ибо именно она будет давать тебе силы продолжать борьбу, быть ещё сильней и, наконец, отомстить своим обидчикам!

Атилла опустил голову и кивнул, соглашаясь со словами Бадура.

— Возможно, вы правы, господин. Простите меня за эту минутную слабость. Конечно же, эти воины — мои враги и навсегда останутся таковыми.

— Ладно, ты скоро с ними встретишься в бою, убьешь их по одному, или всех вместе, как тебе будет угодно, и успокоишься, — закончил неинтересную ему тему, Усем Бадур. — Давай лучше обсудим планы на ближайшее будущее.

Атилла был доволен, что диктатор, наконец, начал приходить в себя.

— Меня больше всего волнует положение нашего флота, — продолжал Бадур, бросая хмурый взгляд на карту. — Птолемей — профан в военном деле, но даже он понимает, что не должен сейчас оставлять нас в покое. Первый министр обязательно пошлёт свои корабли, чтобы те постоянно преследовали нас и не давали возможности пополнить численность и провести перегруппировку.

— Да, я бы поступил также, — согласился Атилла.

— В данный момент мы немного оторвались, но совсем скоро Хамсвельд постоянно будет висеть у нас на хвосте, и отсекать наши корабли от баз снабжения. Когда мы подойдём к столичной системе, у меня будет два основных варианта действий: первый — объявить набор добровольцев для защиты Астрополиса от бандитов Птолемея. Причём, нам надо на каждом углу кричать, что если люди Янга возьмут столицу, они из мести убьют всех её жителей. А второй вариант — это покинуть Астрополис, не защищая его, и направиться в мой родной сектор «Туран», где можно провести мобилизацию новых рекрутов.

— Я не уверен, что мы можем набрать достаточное количество добровольцев для защиты столицы, господин, — сказал Верес. — Это мирная планета, жители которой давно разучились воевать. К тому же многие из них втайне поддерживают Птолемея.

— Как можно поддерживать мятежника?! — воскликнул Бадур. — Ведь он пошёл против нашего императора!

— Скорей он пошёл против вас, — заметил Атилла, — о чём сразу и объявил. Что касается императора, то как вы помните, Птолемей изначально поддерживал именно наследника Ду, и сейчас, когда его флот займёт столицу, для Империи ничего не изменится.