Кое-что об архимагах

Этот город разочаровал Кеоша во второй раз. Первый — когда он не увидел признаки единовластия; той сильной личности, голова которой должна покатиться по лестнице вниз, пока холуи стаскивают тело с возвышения и освобождают для архимага трон. Все вокруг пропитано отвратной анархией, сшито из сотен лоскутов подворий-крепостей и привычно окружающим настолько, что прольется немало крови, если взяться собирать под свою руку…

— Без денег прочь из очереди, — окликнул его распорядитель, разодетый в шелка и золото.

Оказывается, архимаг уже вышел за линию стражи — или толпа отступила чуть назад, выпуская паренька вперед. Легкий смешок и предвкушение забавы позади — да, так оно и было. Приняли злость и напряжение за растерянность, вот и сделали шажок, расступившись.

Что тут у нас? Кеош неторопливо оглянулся, рассматривая участок до стен местной академии, скрытый до того сценой с крикливым мужиком. Группы подростков числом в пять-десять человек, выстроенные полукругом — неофиты этого года? Если принять парочку взрослых подле каждого — похоже на правду. Еще одна группа стражи, вставшая за ними и прикрывающая низкий вход в стене. Люди на балконах, разглядывающие его со скучающим взглядом. Церковники — те тоже отдельно, приглашенными гостями расположившись на самом краю. Впрочем, приглашение — тоже показатель власти и влияния…

— Дайте ему кнута и гоните в шею! — не вытерпел распорядитель, хлестко обратившись к страже.

Загоготала толпа, жадная до развлечений, и сомкнулась за спиной Кеоша.

Тот бы, в общем-то, прошел и мимо них — а если понадобится, и по ним. Но куда интереснее было попасть за стены академии — и старец в юном теле показал распорядителю и толпе серебряную монету, решительно шагнув вперед.

Люди за спиной замерли в удивлении, но тут же зашумели вновь — на этот раз голосами, полными азарта.

«Ставки делают, что ли?» — хмыкнул Кеош, бросив взгляд назад.

Напирают, волнуются, трясут сжатыми в ладонях монетами и тыкают в его спину пальцем, обращаясь к одному из десятков представительных господ, стоящих у линии стражи. Ба, а это не иначе Филипп рядом с ближним из них, толкует о чем-то, указывая, то на какого-то пацана рядом с собой, то в его сторону…

— Ногами шагай быстрее, — проворчали с постамента. — Что замер? Монету давай.

Кеош нахмурился и дошагал до цели, бросив серебрушку распорядителю. Тот поймал ловко, но недовольно скривился от такого пренебрежения, резким движением подбородка указав на артефакт.

— Лапу свою на него клади. Будет толк — будет цвет. Не будет цвета — на все воля небес, — пробормотал мужчина, глядя на толпу и скучающе косясь на кандидата.

А затем замер, будто что-то разглядев, и коснулся сферы первый.

— Сбоку встань. И вот так положишь. Понял? — невозмутимо отодвинулся распорядитель обратно. — Все увидел? Чего ждешь тогда?

«Ведь что-то сделал, тварь!..» — нутром почуял Кеош подвох в чужом движении — явно лишнем и избыточном, подозрительно глянув на мутную сферу из горного хрусталя. Буквально принюхиваясь, подошел он ближе, рассматривая артефакт и не торопясь класть на него ладонь.

Что-то интересное виделось внутри — за видимой небрежностью и потрепанностью шара — но перепутанное в своем исполнении до той крайности, когда проще разбить чужую поделку и сделать заново, а не разбираться в хитросплетениях силовых каналов и движениях энергий. Но разобраться нужно.

— Еще раз показать? — поторопили архимага.

Взгляд говорившего мужчины смягчился, а сам он с легкой иронией вновь указал на шар. Мол, не тормози и проваливай обратно к неудачникам.

— Не нужно. Разобрался, — медленно качнул головой Кеош, положил ладонь на сферу, замыкая разорванный распорядителем канал и подавая толику сырой силы.

Шар обрел цвет. А толпа за спиной испуганно замолкла.

— Черный… — сглотнув, с испугом выдохнул распорядитель.

Как будто Кеош сам этого не видел! Вся сфера, от которой он тут же отдернул руку, представляла собой антрацитовый обсидиан. И что же, все демоны мира, это значит⁈

— Убийца!.. — громко шепнули за спиной.

— Убийца!!! — заголосили в полные легкие.

— Котят топил, — облизнув губы, старался быть спокойным Кеош, глядя на распорядителя. — Ведрами. Я принят?

— Постойте, это какая-то ошибка, — нервно улыбнувшись, распорядитель дернулся к сфере и коснулся ее рукой, возвращая обычное мутное бесцветье поверхности.

И контур, собака, вновь разорвал.

— Попробуйте еще раз.

— Вы приняты, — дернул нервы скрипучий голос с правого крыла выстроившихся дугой учеников.

— Кукольник, — зароптала с ненавистью и без грана почтения толпа.