Когда взорвется газ?

Очередной конкурс красоты проходил в центральном зале Дома искусств. Яркий свет софитов, нарядно украшенная серебряной драпировкой и красочными плакатами сцена, лучший в городе оркестр, респектабельные и властные мужчины в первых рядах, – мероприятие было красивым и солидным. Солидность и красота разделялись: первая царила в зале, вторая сосредоточилась на сцене, по которой лебединой походкой дефилировали высокие стройные девушки в купальниках.

– Как тебе та, рыженькая? Восьмой номер? – шепотом спросил председатель жюри и одновременно владелец Дома искусств Виктор Богданович Баданец. Жюри сидело за накрытым красной скатертью длинным столом возле самой сцены.

– Принцесса! – Главный архитектор города Иван Гаманец вздохнул и подкатил глаза к высокому, теряющемуся в театральном сумраке, потолку.

– Значит, возьмем в баньку! – Баданец дружески толкнул его локтем в бок и сделал пометку в блокноте. Там уже были учтены пожелания четверых влиятельных друзей.

– А поедет? – не поверил архитектор.

– Конечно. Это ведь финал, тут все девчонки с пониманием. А непонимающие на предварительном отборе отсеялись. Спроси у Павла, какую он выберет?

Гаманец послушно наклонился к сидящему справа Апанасову – заместителю городского головы.

А Баданца кто-то тронул за плечо. Он обернулся и увидел Альберта Юсуповича Ханыкова. Обычно невозмутимое лицо партнера выражало заметную озабоченность.

– Выйдем, Витя, базар есть! – без предисловий сказал он.

– Не могу, сейчас важный момент – голосование!

– В жопу! Выйдем.

Баданец недовольно встал из мягкого кресла, отошел с ним в сторону, к стене, и стал так, чтобы не терять сцену из виду.

– Мне сейчас Кучерявый предъяву сделал! – возбужденно начал Хан. – В крысятничестве обвиняет. Чуть не завалил нас с пацанами на «стрелке»!

Баданец нахмурился. Может, от услышанного, а может, оттого, что рыженькая претендентка на звание «Мисс „Поток“ вдруг сбилась с шага и чуть не упала. Что это с ней?!

– Подожди, какое крысятничество?

– Такое. Навар с радоновых прокачек мы с ним не делим – он это называет крысятничеством!

Оказывается, каблук сломался! Рыжая принцесса сняла туфельку, внимательно осмотрела и отбросила в сторону. «Обезьяны» нарочно друг другу вредят: платья режут, каблуки подпиливают... На одной «шпильке» до победы не доковыляешь, даже если шаг от бедра!

Баданец поморщился.

– А как он пронюхал про радон?

– Не пронюхал: у него документы с полным раскладом. Вот полюбуйся! Все как в аптеке!

Хан протянул Баданцу папку, но тот отвел его руку.

– Откуда документы?!

Рыжая сняла и вторую туфельку, царственным жестом отбросила ее за кулисы и, встав на носочки, продолжила дефиле. Зал взорвался аплодисментами.

– От одной из твоих прошмандовок, вот откуда!

Баданец изумленно посмотрел на сцену, где, очаровательно улыбаясь, вели борьбу за корону не отягощенные одеждой девушки.

– Да ты что, Хан, совсем с катушек съехал? Откуда у них секретные документы?!

Альберт даже не улыбнулся.

– Да не от этого мяса! Твоя бухгалтерша – сука, Шматко, с ним спуталась!

– Ну, а от меня ты чего хочешь? – довольно раздраженно спросил Баданец. – У меня вот финал. Чего ты мне всякую фигню на уши вешаешь? Кучерявый – твой человек, ты его на «Факел» поставил. Он тебе предъяву кинул – так и разбирайся, как положено! У меня другие проблемы, их «калашами» и гранатами не решишь! Ты знаешь, что москали грозятся газ перекрыть? Тогда наш конвейер встанет, завод остановится, поставки радосина прекратятся, все планы полетят к черту! Ты соображаешь, что тогда с нами будет? Со всеми?!

Финальное дефиле закончилось, конкурсантки выстроились в ряд, ожидая решения жюри. Рыженькая «восьмерка» все так же стояла на цыпочках, сохраняя изящество и без модельных туфель. Зал аплодировал. И крупные солидняки в первых рядах, и мелочь пузатая сзади, и жюри в президиуме. Алина, секретарь жюри, подбежала и взяла Баданца за рукав.

– Извините, Виктор Богданович, надо распределить места и голосовать! Вас все ждут!

– Все, я занят, – сухо сказал тот Ханыкову. – Ты знаешь, что делать. Иди и разбирайся со своим другом!

* * *

– Виктор, ты видел передачу «Скандальные расследования»? – Голос Скорина звучал, как обычно, хотя интонации не предвещали ничего хорошего. А может, сам вопрос сулил нешуточные неприятности.

– Конечно, видел, Валентин Леонидович, мне сразу доставили запись...

Баданец старался говорить как можно свободней и беззаботнее, но, судя по тому, что он встал, расслабил галстук и нервно ходил взад-вперед по своему огромному кабинету, это была хорошая мина при плохой игре, а на самом деле руководитель «Потока» изрядно взволнован и даже напуган. Во всяком случае, заглянувшая было секретарша Мариша, находившаяся с шефом в более чем доверительных отношениях, лишь взглянув на его лицо, отпрянула и бесшумно прикрыла полированную дверь.

– И что скажешь? Что этот твой журналист, э-э... Черепахин засветился там опять совершенно «случайно»?

– Да грош цена этому вшивому расследованию! – ровным голосом продолжил Баданец. – И этому Черепахину тоже...