Колесницы судьбы

– Байконур какое-то время имел почтовый адрес Ташкент-четыреста, – усмехнулся Данилов, которому в прошлом пришлось заниматься секретными ракетными делами. – А переброска ракет на Кубу в шестьдесят втором называлась «Операция Анадырь».

– Сплошная «Операция Ы», чтобы никто не догадался.

Аэропорт Перми встретил их ледяным косым дождем. Такси по Интернету они заказывать не стали. Петренко оставил с чемоданами Данилова, а сам пошел договариваться с возчиками лично. По какой-то одному ему ведомой системе выбрал, вернулся с шофером, кивнул на чемоданы: «Едем!»

Водитель безоговорочно подхватил обе поклажи и поспешил к своему авто.

Куда и зачем они едут, Петренко молчал, а Данилов не лез с вопросами.

Быстро вырулили на трассу. Город остался в стороне со своими многоэтажками.

Автодорога оказалась пристойная: ровная, со свежей разметкой. Леса вокруг были желтее, чем в Москве или под Питером: все-таки Урал, суровый край. Дорога взбиралась с холма на холм. Иногда среди лесов вдруг выступал зеленый луг или озеро небесной красы.

Клочковатые тучи низко неслись над пейзажем. Временами срывался мелкий холодный дождь. Тогда немногословный водитель включал дворники, прибавлял тепла в кондиционере.

Когда они, судя по всему, подъезжали, Петренко безапелляционным тоном проинструктировал таксиста:

– Высадишь нас метров за пятьсот от места. Мы отойдем, а ты будешь ждать. Долго. Часа три-четыре. Потом мы вернемся. Отвезешь нас назад в аэропорт. Получишь в итоге три счетчика. Продиктуй свой телефон для связи.

Они свернули с трассы на второстепенную дорогу, тоже прекрасно асфальтированную. Висел «кирпич», но Петренко успокоил:

– Запрет для тех, кто не знает. А ты езжай спокойно.

На заповедной дороге совсем не оказалось никакого движения, ни попутного, ни встречного. Такси неслось по пустой трассе во весь опор. И вдруг – дорогу перегородила полицейская машина. Рядом двое полисменов, оба с укороченными «калашниковыми». Первый служивый решительно поднял руку.

– Тормози, – скомандовал Петренко.

– А куда тут денешься, – проворчал шофер.

«Что бы это могло быть? – пронеслось у Данилова. – Обычный пост, рутинная проверка? Или бесы, насланные Козловым? Или выполняющие не его прямую команду, а заложенную в них программу защищать своего господина? Сейчас возьмут и положат нас из своих автоматов, и водилу заодно».

А с виду люди как люди. Усталые, скучающие, но в то же время упивающиеся своей значительностью.

Первый вразвалочку подошел к авто со стороны переднего пассажира, безошибочно угадав в Петренко главного.

– Куда следуем? – лениво спросил.

– В Озерковск, он же Свердловск-37.

– Разрешение на въезд в город имеется?

Столь же неторопливо Петренко достал из внутреннего кармана красненькое служебное удостоверение. В нем, если верить Варе, содержалась пометка: «проезд/проход всюду», которая давала возможность проникать на любые, самые засекреченные объекты. Сличив фото с лицом Петренко, полисмен равнодушно вернул ксиву хозяину.

Подошел к Данилову:

– Ваши документы.

У Алексея, разумеется, не имелось ни петренковского удостоверения-«вездехода», ни другого разрешения на въезд в закрытую зону. Но он представил себе, что бумага такая в наличии, вот она, у него в руках – и он постарался внушить эту мысль проверяльщику. А сам протянул ему самый обыкновенный общегражданский паспорт.

Тот хмуро перелистал его. «Там есть штамп: разрешен въезд в секретный город», – мысленно уверял полицейского молодой человек. И – сработало. Страж порядка протянул обратно Данилову документ и даже мимоходом козырнул.

Оба полицейских уселись в свою машину. Таксист осторожно объехал ее и помчался дальше.

– Полкилометра до проходной, – наконец сказал он.

– Давай тормози и жди нас здесь.

Водила припарковался на обочине. Данилов и Петренко вышли. Чемоданы они оставили в багажнике.

– Куда мы? – спросил старшего товарища молодой человек.

– На любом, самом наисекретнейшем объекте имеется дыра в заборе.

– А зачем она нам, если у вас пропуск-«вездеход»?

– У тебя ж его нет. И потом, к чему оставлять на проходной следы своего визита?

Они углубились в лес. Еле заметная тропинка удалялась от дороги под углом примерно в сорок пять градусов. Осенний лес вокруг сиял зеленым, желтым, красным. Дождь прекратился, но земля и трава были сырыми. Ландшафт вокруг оказался захламлен сухостоем и старыми упавшими деревьями. Временами приходилось перешагивать или перелезать через рухнувшие стволы. Рука лесника, видать, не касалась этого бора.

Наконец тропинка уперлась в серую бетонную стену и побежала вдоль нее.

– Куда мы идем? – поинтересовался Данилов у Петренко. – Можете мне наконец рассказать?