Колесо Времени. Книга 13. Башни Полуночи

– Съестных припасов я взяла на два месяца, – поморщилась Бергитте. – Не знаю, сколько мы продержались после того, как кончилась еда.

– Кровь и пепел! – воскликнул Мэт и сделал большой глоток эля.

– Говорю же, нечего тебе в Башне делать, – заметила Бергитте. – Даже если найдешь свою подругу, выйти не получится. Можешь неделями там бродить, никуда не сворачивая, строго по прямой, из коридора в коридор, и все равно толку не будет. Ты всегда будешь проходить мимо главного зала, хотя он, вероятно, будет в нескольких минутах от вас – если знать, куда свернуть.

Мэт уставился в кружку. Наверное, жалел, что не взял чего-нибудь покрепче.

– Ну что, передумал? – спросила Бергитте.

– Нет, – ответил он. – Но лучше бы Морейн не забыла сказать спасибо, когда выберемся. Проклятье! Два месяца?! – Он нахмурился. – Погоди. Если вы оба погибли в Башне, откуда взялась легенда?

– Без понятия, – пожала плечами Бергитте. – Может, какая-то Айз Седай узнала об этом, задавая свои вопросы. Всем было известно, что я отправилась в Башню. Тогда меня звали Джетари Лунная Танцовщица. Ты точно уверен, что не слышал эту историю?

Мэт снова покачал головой, и Бергитте, вздохнув, прислонилась к стене. Что ж, не всем легендам о ней суждена вечная жизнь. Но Бергитте думала, что эта история продержится хотя бы несколько поколений.

Она взяла кружку, собираясь допить молоко, но так и не донесла ее до губ. Бергитте застыла, ощутив всплеск эмоций Илэйн. Гнев, ярость… И боль.

Бергитте со стуком поставила кружку на стол, бросила рядом несколько монет, встала и выругалась.

В мгновение ока Мэт вскочил на ноги:

– Что такое?

– Илэйн. Она в беде. Снова. И ей больно.

– Кровь и пепел, – выдохнул Мэт, схватил плащ с посохом, и оба бросились к выходу.

Глава 23

Лисьи головы

Илэйн крутила в пальцах странный медальон, рассматривая лисью голову, сработанную на его лицевой части. Так бывает со многими тер’ангриалами – непонятно, из какого металла они сделаны, – но дар подсказывал Илэйн, что изначально медальон был серебряным. Тем не менее теперь серебро превратилось в нечто совершенно иное. Нечто небывалое.

Песенница театральной труппы Счастливчика продолжала выводить песню – чистые, высокие, прекрасные ноты. Зал был переоборудован для исполнителей – в одном его конце соорудили возвышение, перед которым, по правую его сторону, в мягком кресле и сидела Илэйн. За спиной у нее стояли две женщины из гвардии Бергитте.

В зале царил полумрак. Единственными источниками света здесь были небольшие лампы, рядком стоявшие в стенных нишах за голубым стеклом, и синее мерцание растворялось в обжигающе-желтом свете фонарей, расставленных перед помостом.

Но Илэйн не следила за нюансами представления. Она не раз слышала балладу «Гибель принцессы Валишен» и, честно говоря, не понимала, зачем добавлять к ней новые слова и выпускать на сцену нескольких актеров там, где хватило бы одного-единственного барда. Но это была любимая баллада Эллориен, и благоприятные отзывы кайриэнской знати об этих самых исполнителях пробудили в андорских аристократах живейший интерес к представлениям труппы Счастливчика.

Отсюда и этот вечер. Эллориен явилась по приглашению Илэйн. Пожалуй, она была заинтригована – как это новоявленная королева отважилась пригласить ее во дворец? Однако уже скоро Илэйн обернет ее присутствие себе во благо. Скоро, но не теперь. Пусть Эллориен сперва насладится представлением. Она, несомненно, ожидала политического подвоха: думала, что Илэйн подойдет к ней, сядет в соседнее кресло или подошлет слугу с каким-нибудь предложением.

Но Илэйн не сделала ни того ни другого. Вместо этого она сидела и рассматривала тер’ангриал в виде лисьей головы – тонкое произведение искусства, хоть и сработанное из цельного куска металла. Илэйн уже чувствовала плетения, использованные его создателем, плетения куда более замысловатые, чем простенькая магия перекрученных сновидческих колец.

Илэйн уже пробовала воспроизвести этот медальон, но дело не ладилось. В поясной сумочке у нее лежал один из неудавшихся экземпляров. Серебряных дел мастерам было велено отлить максимально точные копии этой вещицы, но Илэйн подозревала, что форма не имеет значения. Пожалуй, важен был объем серебра – по некой причине, – но не форма, которую принимал металл.

Илэйн подбиралась к разгадке. Лежавшая в сумочке копия была далека от идеала: слабые плетения соскальзывали с любого, кто держал ее в руках, но более мощные почему-то пробивали этот барьер. И еще одна проблема, уже серьезнее: касаясь копии, невозможно было направлять Силу.

Оригинал – совсем другое дело. Илэйн пришла в восторг, обнаружив, что медальон в руках совершенно не препятствует работе с Единой Силой. Формировать плетения мешала беременность – что по-прежнему огорчало Илэйн, – но направлять Силу, держа в руке лисью голову, было вполне реально.

Копия, однако, получилась какая-то не такая. К несчастью, времени было в обрез: совсем скоро придется вернуть Мэту его медальон.