Колесо Времени. Книга 13. Башни Полуночи

Берелейн тем временем боролась со своим кинжалом: держала его мертвой хваткой, но оружие не сдавалось, выворачивая ей руки то в одну, то в другую сторону. Что касается Аллиандре, ее окружили целых три ножа. Три! О Свет! «Повезло, что взяла с собой сегодня только один», – подумала Фэйли.

На помощь Аллиандре бросились несколько Дев, они швыряли камнями в ножи, уклоняясь от атакующих копий, но Берелейн осталась в одиночестве.

Стиснув зубы и чувствуя себя полной дурой из-за желания помочь женщине, которую ненавидит, Фэйли подскочила к ней и сжала ладони Берелейн, добавив свою силу к силе Первой. Вместе они одолели кинжал, направили его вниз и вонзили в землю. Он тотчас же перестал дергаться.

Фэйли нехотя разомкнула пальцы и подняла глаза на растрепанную Берелейн. Та зажимала левую ладонь правой, дабы остановить кровотечение из свежего пореза, и кивнула:

– Спасибо.

– Что его остановило? – спросила Фэйли.

Сердце у нее колотилось как бешеное. По всему лагерю разносились крики, проклятия, лязг и звон оружия.

– Земля? – предположила Берелейн, опустившись на колени.

Фэйли запустила пальцы в суглинок, обернулась и с тревогой заметила, что одна Дева лежит на земле, хотя остальные повергли несколько летающих копий. В одно из сновавших поблизости копий девушка метнула пригоршню грязи.

При первом же соприкосновении с землей оружие упало. Это заметила Сулин, и даже за вуалью было видно, как широко раскрылись ее глаза. Она выронила подобранные камни, подхватила горсть земли и подбросила ее над головой – навстречу копью, нацеленному ей в сердце.

Утратив признаки жизни, оружие камнем рухнуло на землю, но у солдат поблизости, что ходили по пятам за Фэйли и ее спутницами, дела обстояли не самым лучшим образом: сбившись в круг и присев за поднятыми щитами, ничего не понимающие люди отбивались от летевших к ним острых предметов.

– Быстрее! – велела Фэйли Девам, зачерпнув полные руки грязи. – Расскажите остальным! Пусть узнают, как остановить это безумие! – Одним броском она сбила два кинжала, грозивших Аллиандре, после чего побежала к солдатам.

* * *

– Не надо просить прощения, Галад, – мягко сказала Моргейз. – Откуда тебе было знать, что происходит? Ты находился во многих лигах от Цитадели Света.

Они сидели лицом к лицу в шатре лорда капитан-командора, чьи стенки освещало закатное солнце. Галад сцепил пальцы и подался вперед. Такой задумчивый… Моргейз помнила, как впервые увидела своего пасынка – давным-давно, когда вышла замуж за его отца. Ребенок шел довеском к сделке. Хотя Моргейз приняла и усыновила его, мальчик, казалось, считал, что его любят меньше, чем брата с сестрой, и у мачехи было неспокойно на душе.

Галад всегда был серьезным ребенком. Он с ходу подмечал то, что было неправильным, но, в отличие от других детей – особенно Илэйн, – не пользовался полученным знанием как оружием. Как же Моргейз не поняла, как же сразу не догадалась, что его потянет к белоплащникам с их черно-белой картиной мира? Почему не подготовила Галада к жизни? Почему не донесла до него, что мир не двуцветный, что он даже и не серый. В нем полно всевозможных оттенков, иной раз выходящих за границы любого морального спектра?

Галад взглянул на нее: пальцы сцеплены, в глазах тревога.

– Я незаслуженно обвинил Валду. Явился к нему и заявил, что требую Суда Света, поскольку Валда надругался над тобой и лишил тебя жизни, но это утверждение истинно лишь наполовину. То есть я заблуждался, пусть даже и отчасти. И все же я рад, что убил его.

У Моргейз перехватило дух. У Валды была репутация одного из лучших мечников из числа живущих ныне, и юный Галад превзошел его в поединке? Нет, он уже не юноша. Галад сделал выбор, и не ей судить, насколько он был прав. В каком-то смысле его поступки достойны восхищения. В отличие от поступков самой Моргейз.

– Ты молодец, – сказала она. – Валда был скверный человек. Не сомневаюсь, что он стоит за смертью Найола. Ты оказал всему миру большую услугу, Галад.

– Он заслуживал смерти – за то, как обошелся с тобой, – кивнул тот. – Но в любом случае мне надо будет объясниться. – Он поднялся на ноги и стал расхаживать по шатру, заложив руки за спину. Его одеяние будто светилось в лучах заходящего солнца. – Признать, что мое обвинение в убийстве было ошибочным, но что Валда получил по заслугам за другие, не менее тяжкие преступления. – На секунду он остановился. – Жаль, что я ничего не знал.

– Что ты мог бы сделать, сын? – спросила Моргейз. – Ведь меня пленили из-за моей собственной ошибки. Из-за того, что я доверилась врагам.

– Если слухи соответствуют истине, – махнул рукой Галад, – у тебя не было шансов устоять перед Гейбрилом. Что до твоего пленения, дело не в доверчивости. Напротив, это Валда предал тебя – как и всех нас. Чада не враждуют с людьми, идущими в Свете.

– А как же Перрин Айбара? – спросила она.

– Отродье Тьмы.

– Нет, сын. Мне не по душе некоторые его поступки, но уверяю, он достойный человек.

– Значит, это будет доказано на суде, – сказал Галад.