Колесо Времени. Книга 13. Башни Полуночи

Перрин обмер. Дракон Возрожденный? Но… выходит, перед ним Ранд? «Это кошмар, – напомнил себе он. – Он не имеет отношения к реальности! Не смей принимать его всерьез!»

Земля дрогнула и застонала. Перрин ощутил жар, исходивший из глаз чудовища. За спиной раздался шорох: женщина сбежала, и Перрин остался в одиночестве.

Он покрепче уперся в почву дрожащими ногами. «Беги!» – кричали все инстинкты. Но нет. И сразить этого монстра тоже невозможно. Не принимай кошмар за реальность.

На полянку с воем выскочил волк. Своим телом Прыгун будто раздвинул тьму, но существо склонилось к Перрину и подняло громадную руку, намереваясь сокрушить его…

Это переулок.

В Кэймлине.

Все это ненастоящее.

Не на самом деле.

Окружающая Перрина тьма выцвела. Гигантская черная тень задрожала, словно парусящая ткань. Луна исчезла, у самых ног Перрина проступила площадка грязной утоптанной земли кэймлинского переулка, а затем – щелк! – и сон исчез. Перрин оказался снова в городе, рядом Прыгун, а вокруг никаких признаков леса и, что самое главное, чудовищного образа Дракона Возрожденного, возникшего в чьем-то сознании.

Он выдохнул, медленно и с облегчением. Со лба капал пот. Перрин хотел было стереть капли, но опомнился и пожелал, чтобы лоб стал сухим.

Прыгун исчез, Перрин последовал за ним и оказался на прежней крыше. Он сел. От одних воспоминаний о гигантской тени его била дрожь.

– Все было так… реально, – произнес он. – В глубине души я знал, что это кошмар. Но не мог ничего поделать, кроме как бежать или драться. И в обоих случаях чудовище набиралось сил? Потому что я признавал его реальность?

Да. Не верь всему, что видишь.

Перрин кивнул.

– Там была женщина. Часть сна? Она тоже ненастоящая?

Да.

– Может, это был сон этой женщины, – предположил Перрин. – Ей приснился кошмар, и она застряла здесь, в Мире снов.

Спящие люди тут не задерживаются, – ответил Прыгун, не видевший темы для обсуждений. – Ты был силен, Юный Бык. Ты справился.

От него пахнуло гордостью.

– Стало проще, когда она назвала чудовище Драконом Возрожденным. Тут-то я и понял, что нахожусь вне реальности. Ее слова помогли поверить, что все не по-настоящему.

Ты справился, глупый щенок, – повторил Прыгун. – Может, и научишься.

– Только если продолжу учиться. Ну что, повторим? Сможешь найти еще один кошмар?

Да, – ответил Прыгун. – Здесь всегда есть кошмары, когда рядом вы, люди. Всегда.

Однако волк снова глянул на север. Раньше Перрин думал, что его отвлекают сны, но теперь стало ясно, что это не так.

– Почему ты то и дело посматриваешь в ту сторону? Что там? – спросил он.

Она все ближе, – сообщил Прыгун.

– Она? Кто?

Последняя охота. Вот-вот начнется. Или нет.

– То есть… прямо сейчас? – Перрин помрачнел и поднялся на ноги.

Решение будет принято. Ждать недолго.

– Что за решение? – Послания Прыгуна сбили Перрина с толку. Он не мог расшифровать эти образы: свет и тьма, пустота и огонь, холод и страшный, просто чудовищный жар. И еще волчий вой – волки выкликают друг друга и делятся силами.

Пойдем.

Прыгун встал, не переставая смотреть на север, а затем исчез. Перрин сместился за ним и оказался чуть выше подножия Драконовой горы, неподалеку от выхода горной породы.

– О Свет! – благоговейно прошептал он, подняв глаза. Буря, что намечалась уже несколько месяцев, наконец-то созрела. Бескрайнее небо превратилось в черную громаду грозовой тучи, скрывавшей вершину горы. Она неспешно вращалась в воздухе – исполинский черный водоворот, испускавший разряды молний – снизу вверх, к нависающим облакам. В других пространствах волчьего сна эти облака предвещали близкую бурю, но здесь она уже началась.

Перрин понял, что перед ним… центр некой сущности, ее средоточие и очаг. Он чувствовал это. Зачастую волчий сон отражал реальный мир самым причудливым или неожиданным образом.

На каменном козырьке стоял Прыгун. Повсюду, на всех склонах Драконовой горы Перрин чувствовал волков. Их было даже больше, чем в последние дни.

Они ждут, – сказал Прыгун. – Скоро Последняя охота.

Прощупывая окрестности, Перрин почуял на подступах к Драконовой горе и другие стаи. Они были еще далеко, но приближались. Перрин поднял глаза к исполинскому пику. К гробнице Дракона, Льюса Тэрина. Это был памятник его безумию, его провалу и успеху, его самоотверженности и гордыне.

– Волки… Они собираются на Последнюю охоту?

Да. Если она случится.

– Как понять? – Перрин бросил взгляд на Прыгуна. – Ты же сам сказал: «Скоро Последняя охота».

Надо сделать выбор, Юный Бык. Одна тропа ведет к Последней охоте.

– А вторая? – спросил Перрин.

Прежде чем ответить, Прыгун повернулся к Драконовой горе: