Корабль-призрак

Врач велел отнести спасенного вниз, но вдруг, к всеобщему изумлению, человек повернулся на бок, потом сел, а после и вовсе поднялся на ноги! Пошатываясь, он добрался до борта, оперся о пушку, и – о чудо! – очень скоро стало понятно, что он полностью оправился.

В ответ на вопросы спасенный поведал, что плыл на корабле, который потерпел крушению в бурю; сумел добраться до лодки на корме и спустить ее на воду, а остальная команда погибла.

В этот миг из каюты вышли Филип с Аминой. Матросы расступились, пропуская капитана и его супругу, а те внезапно замерли как вкопанные, не веря собственным глазам: перед ними был не кто иной, как старый знакомец, одноглазый лоцман Шрифтен!

– Кхе-кхе… капитан Вандердекен, какая встреча! Рад вас видеть. И вас, прекрасная фрау!

Филип поспешно отвернулся, чтобы лицо не выдало его истинных чувств. Амина же опалила невесть откуда взявшегося лоцмана яростным взглядом. Затем тоже отвернулась и последовала за Филипом в каюту. Капитан сидел, закрыв лицо руками.

– Мужайся, Филип, мужайся! – призвала Амина. – Это и вправду неожиданно. Я опасаюсь, что его появление сулит беду, но так уж нам предназначено.

– Верно, – откликнулся Филип, – но это моя судьба, Амина, не твоя. К чему тебе…

– Я всегда буду с тобою, Филип, в жизни и в смерти. Я не умру раньше тебя, чтобы ты не огорчался, но твоя кончина станет для меня сигналом, и я уйду сразу за тобою.

– Амина, зачем торопить смерть?

– Чтобы не разлучаться, муж мой! Верная сталь оборвет мою жизнь.

– Нет-нет! Это противно вере!

– Пусть так, хоть я и не понимаю почему. Я пришла в этот мир не по собственной воле, зато могу покинуть его, не спрашивая разрешения у священников! Но хватит об этом. Скажи, что ты намерен делать с Шрифтеном?

– Высадить его на Мысе. Мне нестерпимо само его присутствие на судне. Разве ты не ощутила прежнего холода в груди поблизости от него?

– Да. Я сразу поняла, что он тут, даже прежде, чем его увидела. Не могу объяснить, но мне почему-то кажется, что мы не сумеем от него избавиться.

– Почему?

– Возможно, я просто предпочитаю смотреть судьбе в глаза, а не бежать от нее. Этот бедняга не способен причинить нам вред.

– Еще как способен! Он может взбунтовать команду. И потом, он пытался украсть мою реликвию.

– Жаль, что ему это не удалось. Тогда бы ты поневоле отказался от своих безумных поисков.

– Нет, Амина, не говори так! Это мой долг, и я поклялся его исполнить…

– Что до Шрифтена, скажу так: будучи представителем компании, ты не вправе просто взять и высадить его на Мысе. Ты должен подыскать корабль и отправить лоцмана домой. На твоем месте, Филип, я положилась бы на судьбу. Он как-то связан с нами, я в этом не сомневаюсь. Мужайся, Филип, и позволь ему остаться.

– Быть может, ты и права. Сколько бы я ни старался, мне все равно не уйти от того, что предначертано свыше.

– Значит, пусть остается – и творит что хочет. Обращайся с ним по-доброму. Кто знает, для чего нам послана эта встреча?

– Верно, Амина. Он стал мне врагом без всякой на то причины. Глядишь, однажды из врага сделается другом.

– А если и нет, ты в любом случае исполнишь свой долг. Пошли за ним сейчас.

– Нет, не сейчас. Я потолкую с ним завтра, а пока прикажу, чтобы его разместили со всеми удобствами.

– Мы рассуждаем так, будто он один из нас, но я уверена, что он не принадлежит этому миру, – заметила Амина. – Впрочем, у нас нет выбора, мы должны проявить доброту и показать все лучшее, что есть на этом корабле. Мне не терпится побеседовать с ним, выяснить, получится ли поколебать его ледяную невозмутимость. Вот любопытно, можно ли полюбить гуля? – Она горько рассмеялась.

На сем разговор завершился, однако произнесенные слова отложились в памяти Филипа.

На следующее утро, когда врач уведомил капитана, что спасенный находится в добром здравии, Филип призвал лоцмана к себе в каюту.

Шрифтен выглядел худым, как скелет, но двигался столь же резво, как и раньше, а изъяснялся не менее дерзко.

– Я послал за вами, Шрифтен, чтобы уточнить, можем ли сделать ваше пребывание на борту более удобным. Вам что-нибудь нужно?

– Мне? – переспросил Шрифтен, переводя взгляд с Филипа на Амину. – Кхе-кхе… Я бы не отказался пропустить стаканчик-другой.

– Это я вам обещаю. Эконому[58] приказано позаботиться о вас.

– Бедняга, – произнесла Амина, с жалостью взирая на Шрифтена. – Вы, полагаю, порядком настрадались. Разве не этот человек доставил тебе письмо компании, Филип?

– Он самый, фрау, он самый! Помнится, меня встретили неласково.

– Любезный, какая жена обрадуется тому, кто явился забрать у нее мужа? Впрочем, это была не ваша вина.

– Ну да, а муж сбегает в море от красавицы-жены, хоть у него, как говорится, денег куры не клюют… кхе-кхе.

– Что ж, сказано справедливо, – признала Амина.

– Лучше бросьте это дело, капитан. Хватит изводить себя и других.