Королева. Последнее восхождение Луны (СИ)

— Я уж подумал, что это какой-то матрос решил перекусить.

Элизабет поднимает голову и смотрит на Каспиана, который спустился по лестнице, наклонившись, чтобы не удариться о балку. Было уже поздно, и все матросы спали, наконец-то имея возможность нормально отдохнуть. Юстэс тянул за собой корабль, и от взмахов его крыльев ночной воздух делался еще прохладнее. Элизабет хотела посидеть на палубе, но все-таки спустилась сюда.

— После твоих угроз о двадцати горячих все трясутся по углам, — криво усмехнулась девушка. Она не говорила с Каспианом после того, как они втроем высказали все, что думали друг о друге, и сейчас ей было несколько неловко. Но Каспиан лишь слабо улыбнулся: волосы у него были растрёпаны, под глазами у Короля залегли круги.

— Ну да, кроме тебя, — Каспиан опустился на соседнюю бочку, смотря на девушку, которая бездумно водила маленькой серебряной ложкой в какой-то плотной темно-розовой субстанции. — А что ты ешь?

Элизабет отломила кусочек от частично растаявшего шарика и отправила его в рот.

— Мороженое. Это такое лакомство из нашего мира, что-то вроде замороженной сладкой смеси из молочных продуктов с различными добавками — ягодами, орехами, — Элизабет ненадолго замолчала, сжимая холодную чашу руками, а потом сказала. — У нас сладким обычно заедают расставание.

— Расставание? — недоверием переспросил Каспиан, и его взгляд изменился. —Подожди… ты и Эдмунд?

— Судя по всему.

После ее последних слов они так и не поговорили до конца, тонкая нить, единственное, что осталось от прочных канатов, связывающих их, повисла в воздухе вместе с недоговоренностью. Элизабет не вернулась ночевать в каюту, проведя весь день с Люси, которая, вроде как, списала все на ссору на острове, и не стала задавать лишних вопросов. О том, вернулся ли Эдмунд ей тоже было неизвестно, но девушка слишком устала, чтобы снова начинать какой-то разговор. А выговориться, между тем, хотелось.

— Но как? Из-за чего? Из-за острова Мертвой воды?

Для Каспиана, да и всей Нарнии, знавшей историю Короля Справедливого и Королевы Чарующей, пара представлялось чем-то нерушимым. Вечная, прочная, сказочная любовь, которая прошла огонь и воду, которая не испугалась ничего и длилась с детства этих влюблённых, и прошла не одну жизнь. Каспиан видел, как Элиз и Эд смотрели друг на друга, как они были важны друг другу.

Неужели эта их великая любовь, которая вдохновляла влюбленных всей Нарнии, могла сломаться и не выдержать?

— Я узнала одну неприятную правду, — сказала Элизабет, не отвлекаясь от своего мороженого. — Оказывается, что та Белая колдунья, от которой мы освободили Нарнию и которая хотела убить нас, является моей матерью.

— И что? — непонимающе спросил Каспиан. Элизабет быстро глянула на него, а потом досадливо поморщилась.

— Тебе ничего. А для нас это было очень важно, особенно для Эдмунда, который… ну, ты понял.

— Не обижайся, но не думаю, что это серьёзно. Вы никогда не ссорились до такой степени, возможно, просто у вас обоих накипело.

Элизабет ему ничего не сказала. Накипело, ха. Они с Эдом могли ссориться, просто обычно никто об этом не знал, да и предпочитали решать свои проблемы по-другому. Вот во времена Золотого века да, там были ссоры, причем довольно крупные, вплоть до того, что она тайно сбежала от своего парня — Элизабет отправилась в Тархистан вместе со Сьюзен, причем сама Сьюзен узнала об этом только на полпути. Вернувшись, получила нагоняй от Питера и Люси, а Эдмунд так вообще развел такую тираду, что и вспомнить было страшно. Правда, в конце они все-таки помирились — Эд ругался, потому что волновался, и закончилось все это там же, в его кабинете, потому что и Элиз поняла, что без Эдмунда она не сможет. Они просто замолчали, а потом порывисто прижались друг к другу.

Люси злилась на нее еще какое-то время.

Но опыт в отношениях приходит со временем, поэтому вернувшись в Лондон Эд и Элиз смогли вести именно такие отношения — взрослые, адекватные. Следовательно, и проблемы они решали так же — поворчали, опустили несколько едких шуток, потом поговорили и все.

И теперь Элиз задавалась тем же вопросом: неужели такого их отношения не выдержат? Элиз не знала, что ей теперь было нужно: быть вечным напоминанием об ошибке Эда она не хотела, но и потерять его она не могла. Именно поэтому право решать Колдунья предоставила самому Эдмунду, но, очевидно, тот просто не мог принять решения так же, как и она.

— Ты помнишь моего дядю Мираза? — внезапно спросил Каспиан, о присутствие которого темнокурая успела забыть. Элиз вздрогнула, а потом насмешливо фыркнула.

— Того сумасшедшего, который пытал меня и запер в подземелье? Нет, напомни-ка, кто это?