Кривые Жуковского

А спать хотелось. Полина не была уверена, спала ли она прошлой ночью. А тут поезд убаюкивает, туда-сюда, туда-сюда, деревья за окном стеной плывут в сторону дома, туда, где школа, одноклассники, телевизор с новостями, бабушка с бесконечными советами, мама…

Полина открыла глаза, Артем отодвигался от нее к окну. Он сел в самый угол. Сказал ей: «Ложись». Полина, не раздумывая, легла на жесткую полку, головой на ногу Артема. Только и успела мельком заглянуть в его телефон. Карта.

И уже Артем лежал головой на ее ногах, а она гладила его волосы.

– Меня там нет, – снова и снова говорил он.

Полина наклонилась и поцеловала его в висок.

– Но ты есть здесь, – ответила она ему.

***

Наутро Георгий ушел не попрощавшись. Они видели его и на перроне, он тоже их заметил, но отвернулся. «Плохие мы соседи», – подумала Полина.

Только сошли с поезда, Полина сразу поняла, что ее пальтишко не для осенней Москвы. Она вспомнила о белом пуховике, который надела всего несколько раз за прошлую зиму, а здесь и в начале осени он бы очень пригодился. Еще и джинсы на голые ноги – это холодней всего оказалось.

Артем с самого утра не проронил ни слова. Был не то чтобы зол, но очень мрачен. Рюкзак за спиной, там же за спиной, но своими ногами шла послушная тихая Полина. Он точно знал дорогу, успел ее изучить с помощью карты в телефоне за время поездки. Шел уверенно, напролом, словно ледокол. Расступающаяся перед ним толпа замыкалась за спиной Полины. Случилось и пару столкновений, но на Артема не ругались, всю вину брали на себя, суетились, говорили: «Простите».

Полине все время хотелось остановиться, оглядеться, посмотреть поверх людских голов, туда, где высокие потолки, далекие стены и самое главное – долгожданная табличка «Туалет».

Наконец Артем остановился. Полина выглянула из-за его спины. Перед ним люди, после нее тоже. Они стояли в очереди в кассу. Окошко – очередь, окошко – очередь. Полина впервые была в Москве. Ей бы удивляться, восхищаться, запоминать. А тут – окошко, очередь… Внизу живота больно кололо.

– Я есть хочу, – шепнула она.

Артем сделал очередной шаг вперед. Полина за ним. Поесть было отличным предлогом отправиться туда, где есть дамская комната. А в нее Полине хотелось уже нестерпимо.

Артем поговорил с женщиной за стеклом. Обменял деньги на билеты.

Они отошли к противоположной от касс стене. Артем прижался к ней спиной, Полина собой отгородила его от толпы. Он убрал билеты в бумажник. Огляделся.

– Есть хочу, – напомнила Полина, переминаясь с ноги на ногу.

Артем долго на нее смотрел. Полине казалось, он возвращается к ней издалека, возвращается медленно. Она терпеливо ждала. Он достал из кармана телефон, посмотрел на время.

– Потом, – сказал он наконец.

И снова его рюкзак оказался у Полины перед глазами. Так вышли на улицу. А там еще холоднее, потому что ветер.

Оказалось, автобус их уже ждал. Помимо двух мест, выкупленных Артемом, было еще несколько свободных. Артем задвинул свой рюкзак под сиденье, пропустил Полину к окну. Полина прошла. Аккуратно, медленно присела. Она с надеждой смотрела на пустующие кресла. Значит, автобус еще не отъезжает, еще ждет тех, кто должен сесть сюда, – раз, два, три… Еще есть время сказать ему…

Дверь медленно поползла в сторону. Она закрывалась.

– Артем, мне надо в туалет!

– Что?

Закрылась. Автобус тронулся.

– В туалет! – шепнула ему в самое ухо Полина.

– Стойте!

Автобус не остановился. Артем встал, держась за спинки сидений, добрался до водителя. Он что-то ему говорил. Полина сидела с пылающим лицом, готовая разреветься.

Здание автовокзала за окном перестало отдаляться. Артем вернулся.

– Чего сидишь?

Пока Полина бегала, успела и поплакать.

Обратно к автобусу шла так же неуклюже, как и от него, опустошенный мочевой пузырь продолжал болеть. Забираясь на неудобную высокую ступеньку, заранее опустила глаза. Шла к своему креслу и никого не видела. От пассажиров остались одни ноги. «У них нет глаз, – уверяла себя Полина, – а если и есть, они не хотят смотреть на меня».

На Артема тоже не смотрела. Пробралась к окошечку, уставилась в него.

***

– Есть хочешь?

Полина и забыла, что можно хотеть есть. Артем протянул ей пачку печенья. На пачке была нарисована клубничка, а значит, клубничная прослойка между двумя печеньками – ее любимая. Она взяла, чтобы не объяснять, что не способна почувствовать вкуса. В животе предательски заурчало. «Это твое дело», – сказала ему Полина. Ее руки были как она – ничего не умели, ничего не хотели. Она неуклюже зацепила пальцами пару печенек из разорванной пачки. Одна упала к ногам, другая сломалась напополам. Оставшаяся половинка отправилась к ней в рот. Полина безразлично жевала, стряхивая крошки с пальто.

– Долго еще? – спросила она, когда Артем в очередной раз достал телефон и посмотрел на цифры, обозначающие время.

Артем не ответил.

Потом был еще один автобус, уже по городу.