Кровь драконов

Свет на несколько мгновений исчез и появился снова. А потом еще раз. Порыв ветра пронесся по высоким камышам вокруг нее. Тинталье удалось приоткрыть один глаз. Она продолжала грезить. На нее сверху вниз смотрела зеленая драконица.

Мы опоздали.

Боюсь, ты права.

Тинталья не видела золотого дракона. Он приземлился позади нее. Только сейчас, когда его голова оказалась в поле ее зрения, она догадалась, что он здесь. Он обнюхал Тинталью, и в его черных глазах вскипела печаль.

Заражение слишком распространилось. Ей больше не взлететь. — Он поднял голову. —

Обидно потерять Тинталью. Она убита людьми. Ни один из нас не должен так погибать.

Рядом приземлялись и другие члены стаи. Синяя королева, серебряный и лиловый самцы. Настоящие драконы, способные летать и охотиться.

Мы отомстили за тебя, Тинталья, — сообщил ей золотой, словно ощутив, какой будет ее следующая мысль. — Людей судили и наказали. Никто из них больше не поднимет руку на наш род. — Он посмотрел в небо. — Ты долго к нам не возвращалась. Возможно, ты забыла о нас, как и мы о тебе. Но мы тебя не бросим. Твоя плоть не сгниет и не станет пищей для крыс и муравьев. Кало заберет твои воспоминания, о лазурная королева. И все мы пронесем их через время. Твое имя и твои дела не будут забыты драконьим родом.

Тут вперед выступил алый Старший. Тинталья прежде его не видела и даже не знала, что Старшие вернулись в этот мир. Она вспомнила о тех троих, которых начала создавать сама, и испытала мимолетное сожаление. Незавершенные: без ее постоянного присутствия в их жизни они обречены на смерть.

А Старший заговорил:

— …И статуя, прославляющая тебя, будет воздвигнута в сердце новой Кельсингры, Спасительница рода, первая королева нового поколения, помощница змеев, ты не будешь забыта, пока Старшие и драконы еще дышат в этой вселенной.

Хвала согрела ее, но только чуть-чуть. В отличие от Сельдена, он не был прирожденным певцом. Она представила своего маленького менестреля — он был еще мальчишкой, когда она изменила его, — и на миг почувствовала, как соскучилась. Умирая, она послала ему прощальную мысль:

Воспевай же меня, Сельден. До самого окончания твоей жизни, которую прервет моя смерть, пой о драконице и о своей любви к ней.

Тинталье показалось, что откуда-то издалека донесся его ответ: колебание далекой струны, настроенной на лад ее собственного сердца. Она закрыла глаза. Приятно было сознавать, что драконы будут кружить над ней до последнего; Тинталью радовало, что, пока она будет умирать, мелкие зверьки не начнут ее глодать. Она действительно не превратится в пищу для червей и муравьев! Вся ее мудрость и все то, чему она научилась за эту жизнь, перейдут к драконьему роду. Конечно, было бы лучше, если бы она смогла отложить яйца. Тогда бы Тинталья не сомневалась, что однажды жарким днем ее отпрыски выскользнут из скорлупы и проползут по песчаному берегу в воду, чтобы начать свое существование в виде морских змеев. Но, видно, такова уж ее судьба; хотя, с другой стороны, ее смерть вполне подобает кончине дракона.

Хранители проснулись в городе, откуда исчезли драконы. Ни один не выходил из купален, сверкая в лучах весеннего рассвета. Никто не приземлялся на площади, громко хлопая крыльями. Кельсингра стала громадной, пустой и заброшенной.

Татс очень удивился, когда Тимара постучала в дверь его жилища. Если бы не Тимара, он, наверное, поспал бы сегодня подольше. Однако он встал и спустился к ней вниз, чтобы насладиться чашкой ароматного чая и сухарями с вареньем. Странно, до чего вкусной кажется такая простая еда после вяленого мяса и рыбы!

Не закончив завтрак, Тимара поставила чашку и, склонив голову к плечу, спросила:

— Ты что-нибудь слышал от Фенте?

Татс сосредоточился, мысленно потянулся к своей отважной маленькой королеве. Потом пожал плечами:

— По-моему, драконы еще летят. Интересно, какое расстояние им надо преодолеть? Но что бы Фенте сейчас ни делала, она вообще не желает, чтобы ее отвлекали. — Он повернулся к Тимаре. — А Синтара с тобой не говорила?

— Напрямую — нет. Она редко это делает, когда улетает. Но я почувствовала ее радостное возбуждение. Как бы мне хотелось узнать, что происходит!

— А мне страшновато, — признался Татс. — Их стремительный сбор выглядел пугающим. Столько гнева вдруг разлилось в воздухе!

— И Рапскаль стал очень… необычным, — робко добавила Тимара.

Юноша пристально посмотрел на нее.