Кто приходит по ночам?

«Среди злых деревьев, поросших старым мхом, сидела маленькая Фэй и плакала. А рядом с ней, нависая над крохотным ребенком, высился страшный Гриндир и глядел на нее дюжиной своих глаз. От этого взгляда мороз продирал по коже, хотелось бежать прочь быстро-быстро, но ноги не могли пошевелиться… Стоило девочке успокоиться и поднять глаза, как она натыкалась на взгляд чудовища и вновь начинала захлебываться слезами. Так продолжалось весь день, а когда солнце склонилось к горизонту…»

Наташе было интересно, что же случилось дальше, но глаза устали от чтения в сумраке. Она отложила книгу и решительно встала, намереваясь продолжить поиски. Взгляд ее упал на электрическую розетку на стене. В неверном свете из окна рядом с розеткой блеснула яркая искорка.

Подойдя поближе, девочка увидела, как из розетки выходят две серебряных линии и сразу же переплетаются в замысловатые узоры, скользя вдоль стены все дальше по коридорам из зала в зал.

— Есть! — обрадовалась Наташа.

Теперь найти леммингов будет совсем просто.

Линия орнамента, вдоль которой теперь следовало идти, по боковой стене свернула вглубь библиотеки, все дальше и дальше от окон. Скоро стало так темно, что ни стен, ни серебряных завитушек уже не было видно. Лишь изредка вспыхивающие кристаллики, вправленный в орнамент, позволяли не сбиться с пути. На ощупь двигаясь вдоль стены, спотыкаясь о стопки книг на полу, Наташа двигалась вперед медленно-медленно, от одной мерцающей звездочки к другой.

Путешествие продолжалось очень долго. Девочка основательно устала, когда за поворотом открылось вдруг освещенное пространство. Линия орнамента разбежалась ветвями во все стороны, заполонив собой все стены и потолок, образуя звездное небо над странным миром. То здесь то там горели огни, множество лестниц тянулись с одних полок на другие, подвесные мосты, перегораживая проход для человека, перекинулись от одних стеллажей к другим и раскачивались под ногами снующих по ним леммингов. Несколько библиотечных лестниц с широкими ступенями, с помощью которых когда-то люди-библиотекари добирались до верхних полок, были застроены настолько, что походили на большие города-пирамиды, уступами поднимающиеся куда-то под высокий потолок, почти до самых звезд.

Девочка подошла поближе, но на нее никто не обратил внимания. Поискав глазами, к кому бы обратиться, она увидела на одной из полок стеллажа несколько открытых книг, рядом с которыми суетились лемминги. С самого края полки тянулись подвесные мосты к одной из ступенек стремянки. На ступеньке прямо на уровне глаз Наташи стоял небольшой, даже по лемминговским меркам, домик. Перед домиком был парк с маленькими деревцами, цветущими непропорционально большими цветами. А у самого порога, под пурпуром цветущих деревьев, в удобном плетеном кресле сидел старик и читал. Вид со ступеньки лестницы на полку с книгами открывался великолепный. Расстояние скрадывало разницу в размерах так, что читать становилось очень удобно.

— Переворачивай — крикнул старик, и какой-то из леммингов на полке, тоже читающий, но лемминговскую маленькую книжку, вскочил на ноги и перевернул страницу большой человеческой книги.

Старик, отвлекшийся в это мгновение от чтения, заметил Наташу и повернулся к ней.

Не успела девочка представиться, как старик сказал.

— А я знаю, кто ты. Ты Наташа, так ведь? — и глядя, как девочка опускается в реверанс, добавил: — Не обессудь, мои годы позволяют мне не вставать в присутствии барышни.

Наташа согласно кивнула и открыла уж было рот, чтобы спросить, откуда незнакомец ее знает, но не успела.

— Сюда редко приходят люди, — сказал старик. — Можно даже сказать, никогда. Мы живем тут и читаем человеческие книги, а людей и не видим совсем. Любопытно посмотреть…

И старик задумчиво уставился на Наташу.

— Ничего особенного, — смутилась девочка. — Человек как человек.

— Хочешь сказать, ты типичный представитель человечества? Все люди такие, как ты?

— Ну, нет, пожалуй, — Наташа немного растерялась. — Они другие… В каком-то смысле.

— А говоришь ничего особенного, — старик улыбнулся. — Ты себя недооцениваешь. И в то же время считаешь, что ты не такая, как остальные.

Пока Наташа пыталась понять, похвалили ее или высказали порицание, старик продолжил: