Квиллифер

Он отдавал приказы самому себе, я заглянул ему в глаза и увидел, как вращаются шестеренки его разума, которые были не в силах принять эту мысль. Лорд Уттербак не мог придумать, как спасти свою армию от атаки врага, а у меня не осталось никакой возможности ему помочь.

Я коснулся его руки:

– Все будет так же, как и прежде. Нам нужно лишь продержаться до наступления ночи, а солнце уже садится.

– Да, – ответил он. – Мы должны сражаться. – Лорд Уттербак стряхнул мою руку и поехал к перекрестку, и мы вместе стали ждать, когда враг перейдет в наступление.

Поле уже погрузилось в тень, когда противник пошел в атаку, но, несмотря на наступление сумерек, небо у нас над головами оставалось ярко-синим, без единого облачка, словно отражало величие невидимого бога, и нам предстояло сражаться с врагом на бескрайнем поле небес.

Враг трижды повторил свой боевой клич:

– Ур-ра, ур-ра, ур-ра, Король

!

Пехота опустила пики, и огромная масса солдат двинулась вперед. И вновь наши стрелки успели дать один залп перед тем, как враг добрался до канавы, затем они перебрались через трупы и вернулись на затопленную дорогу. Вновь раздался оглушительный скрежет – сталь встречалась со сталью, древки копий сталкивались друг с другом, металл входил в плоть, солдаты с криками отступали, зажимая руками раны.

Нашу линию обороны прорвали слева, и я поскакал туда, чтобы вместе с резервом закрыть брешь, но мне сразу стало очевидно, что теперь опасность грозила нам со всех сторон. Наши солдаты устали после долгого дня сражений, и их осталось слишком мало.

Первого серьезного успеха враг добился на правом фланге, где пехота Рутвена смешала строй и побежала. Драгуны Фрера дали залп по наступавшему противнику и отступили тоже. Под натиском неприятеля вся наша линия обороны на правом фланге отступила от изгороди, и вдохновленный враг устремился вперед. Забили барабаны, раздались сигналы горнов, и я увидел лорда Уттербака, который под синим флагом скакал вверх по склону, а его преследовала вражеская пехота с опущенными пиками.

«Он снова нас оставил», – подумал я. Впрочем, ему не дали выбора.

Мне удалось выстроить пехоту у основания холма, где стояла батарея Липтона. Теперь полукулеврины стреляли во врага у нас над головами. Поле перед нами заполнилось вражескими солдатами, наступавшими вверх по склону к нашему лагерю, в их глазах горела жажда наживы. Лишь немногие мятежники хотели сражаться с нашей пехотой, стоявшей перед пушками Липтона; впрочем, грабить в нашем лагере было нечего; но некоторые офицеры неприятеля носились по темневшему полю, пытаясь направить своих разбегающихся солдат в нужную сторону и напасть на нас с фланга. Полки врага сильно пострадали от выстрелов батареи Липтона, но противник все же выстроился и приготовился атаковать.

– Внимание! – хрипло закричал я. – Мы должны удержать их. Должны выстоять до наступления ночи!

Вновь запели трубы, и я приготовился соскочить со своего коня, чтобы биться в пешем строю секирой. Земля задрожала, я привстал на стременах, собираясь спешиться и отправить Неистового подальше от поля брани. Однако снова увидел синий стяг Уттербака, а за ним весь его отряд, но теперь скакавший вниз

по склону: длинную колонну устрашающих темных всадников, мчавшихся из темноты, направивших длинные мечи в сторону противника. Липтон ошибся, наши кони оказались способны на вторую атаку.

У солдат Клейборна не оставалось шансов, так как жажда наживы заставила их смешать ряды, когда они устремились к нашему лагерю. Теперь они повернулись и помчались в разные стороны, многие гибли с отчаянными криками. Та часть пехоты, что собиралась нас атаковать, не заметила опасности со стороны нашей конницы и осознала, что происходит, только после того, как всадники лорда Уттербака ударили по ним с фланга и тыла. Их строй, превратившись в объятую паникой толпу, тут же смешался и обратился в бегство.

– Ура лорду Уттербаку, – воскликнул я. – Кричите, жалкие плуты!

И мы закричали, а лорд продолжал атаку, оставляя за собой трупы врагов. Уттербак оттеснил противника обратно в кустарник, но враг бежал, не останавливаясь, а наша кавалерия пересекла дорогу, перестроилась и стала преследовать неприятеля. К ним присоединились всадники Баркина, готовые или атаковать врага, или остановить его, если отряду Уттербака придется отступить.

Пушки Липтона смолкли, в быстро наступавшей темноте врага было уже совсем плохо видно. Драгуны Фрера, скрытые сумерками, наступали справа, размахивая самым разным оружием, и неожиданно атаковали врага с фланга, чем окончательно деморализовали армию Клейборна. Мощный далекий грохот, подобный прибою могучего океана, пронесся над полем сражения – тысячи объятых ужасом пехотинцев смяли порядки оставшейся части мятежников, и все солдаты Клейборна потеряли мужество.

– Обратно к изгороди! – крикнул я, размахивая над головой секирой. – Мы атакуем.