Легенды крови и времени

Национальный архив Соединенных Штатов. Архив Джорджа Вашингтона.

Письмо Джорджа Вашингтона доктору Уильяму Шиппену-младшему.

Морристаун, Нью-Джерси

6 февраля 1777 года

Уважаемый сэр!

Убедившись, что заболеваемость оспой продолжает расти, и опасаясь, что никакие внешние меры предосторожности не смогут предотвратить ее распространение на всю нашу армию, я принял решение о противооспенных прививках солдат. Допускаю, что эта необходимая мера создаст определенные трудности и вызовет определенные неудобства, однако я верю в ее в высшей степени благополучный конечный результат. Необходимость не только санкционирует эту меру, но и требует ее скорейшего осуществления, ибо, если армия будет естественным образом заражена и зараза эта распространится с присущей ей яростью, мы столкнемся с куда более страшным противником, нежели вражеские ружья и пушки… Если прививки начнутся незамедлительно и им повсеместно будет сопутствовать успех, то смею надеяться, что солдаты в скором времени вновь станут пригодны для несения службы и что через короткое время мы получим армию, не подверженную величайшему из всех бедствий, какие природа способна обрушить на нас.

Глава 15

Оживший мертвец

Январь – март 1777 года

Маркус смотрел в прицел винтовки, которая появилась у него в прошлом году после Банкер-Хилла. Целился он в голову Георга III. Холст с изображением короля был приколот к дереву обломком штыка.

– Бить в глаз или в сердце? – спросил у зрителей Маркус, выбирая место для выстрела.

– Все равно не попадешь, – насмешливо ответил один солдат. – Картиночка-то далеко.

Но Маркус нынче был куда более метким стрелком, чем прошлой осенью, когда лишил отца жизни.

Лицо короля само собой превратилось в лицо отца.

Маркус спустил курок. Винтовка с грохотом выплюнула пулю. Когда дым рассеялся, между глаз короля Георга темнела дырка.

– Торопитесь сделать меткий выстрел, ребята!

Адам Свифт, будто ярмарочный лицедей, с шапкой обходил собравшихся. Этот умный, плутоватый ирландец постоянно развлекал половину Колониальной армии своими песенками и проделками.

– За полпенни вы купите шанс убить короля. Внесите свой скромный вклад в дело свободы. Заставьте Джорджи заплатить за содеянное.

– Я хочу быть следующим! – крикнул четырнадцатилетний голландец Вандерслис.

Он был юнгой на корабле, пришедшем в Филадельфию. Едва корабль причалил, Вандерслис сбежал и вскоре примкнул к Ассоциаторам.

– Тебе не из чего стрелять, – заметил Свифт.

Маркус уже собирался одолжить Вандерслису свою винтовку, как в поле зрения появились двое офицеров в мундирах.

– Как все это понимать? – спросил капитан Маулдер, формальный глава филадельфийских Ассоциаторов, недовольно оглядывая место забавы.

Спутником Маулдера был лейтенант Катберт, костлявый человек лет двадцати пяти или чуть старше, явно с шотландскими корнями.

– Безобидное развлечение, сэр, – ответил Катберт, сурово глядя на Маркуса и Свифта.

Быть может, заверения Катберта и удовлетворили бы капитана, но тут Маулдер заметил обезображенный портрет короля Георга.

– Никак вы стащили портрет из колледжа в Принстоне? – спросил капитан. – Если так, портрет надо вернуть колледжу.

Свифт плотно сжал губы. Маркус вытянулся по стойке смирно.

– Сэр, капитан Хэмилтон утверждал, что это он повредил портрет, – сказал Катберт, перекладывая вину на человека, который лучше справится с последствиями. – По его словам, пушечное ядро угодило прямо в холст.

– Хэмилтон? – возмущенно переспросил Вандерслис. – Он тут вообще ни при чем, лейтенант. Мы втроем вырезали портрет из рамы.

Именно этого капитан Маулдер и боялся.

– Все трое – ко мне в палатку! Живо! – рявкнул он.