Легенды крови и времени

– Маркиза ранило мушкетной пулей в левую икру. Похоже, кость не задета, – пояснил Маркусу шевалье де Клермон. – Сапог нужно разрезать, а рану – промыть и перевязать.

«Помоги мне, Господи! – подумал Маркус, глядя на носилки. – Да это же маркиз де Лафайет».

Если Маркус немедленно не приведет сюда доктора Отто, потом миссис Отто схватит его своими сильными ручищами и будет держать, а доктор Фредерик будет избивать его до полусмерти. Генерал Вашингтон носился с Лафайетом, как с родным сыном. Маркус понимал, насколько важно поскорее оказать маркизу помощь.

– Сэр, я же не доктор, – возразил Маркус. – Позвольте сходить за…

– Док, это ты? Слава Богу!

Вандерслис придерживал лейтенанта Катберта, прыгавшего на одной ноге. Брови Катберта почти сгорели, его лицо было цвета вареного омара, но Маркуса больше волновала босая, окровавленная лейтенантская нога.

– Док? – сощурился высокий француз.

– In de benen![11] – ответил на родном языке Вандерслис.

Над их головами пролетела пуля. Вандерслис присвистнул, с изумлением проследив за ней глазами бывалого артиллериста.

– А они наступают. Или стреляют точнее. Если мы поскорее не уберемся с линии огня, нам уже никакой Док не поможет.

– Отлично, Meneer Kaaskopper[12], – сказал высокий француз, насмешливо поклонившись.

– Сыроторговец?! – возмутился Вандерслис и почти разжал руку, удерживающую Катберта. – Возьми свои слова назад, kakker[13].

– Несите маркиза прямо в гостиную. – Голос Маркуса звучал отрывисто, как выстрел. – Вандерслис, уложи Катберта на крыльце. Я займусь им после того, как доктор Отто осмотрит маркиза. А этого беднягу-виргинца тащите в кухню. Как его звать?

– Норман, – ответил один из сопровождающих, перекрикивая нарастающий гул сражения. – Уилл Норман.

– Уилл, ты меня слышишь?

Маркус приподнял и слегка сжал подбородок раненого, надеясь привести его в чувство. Когда раненый терял сознание, доктор Отто не верил в действенность похлопывания по щекам.

– Сначала займись маркизом. – Шевалье до боли сжал руку Маркуса.

– Нет, не займусь. Здесь Америка, kakker, – ответил Маркус.

Значения этого слова он не знал, но если Вандерслис посчитал, что требовательный шевалье заслуживает такого эпитета, можно и повторить.

– Помогите виргинцу, – сказал маркиз, пытаясь приподняться. – Мэтью, я обещал ему, что он не потеряет ноги.

Де Клермон едва заметно кивнул одному из несших носилки. Тот с сожалением посмотрел на маркиза, но покорно кивнул и ударил Лафайета в подбородок. Французский аристократ напрочь лишился чувств.

– Спасибо, Пьер. – Де Клермон повернулся, направляясь в дом. – Делай, что говорит этот янки, пока я не вернусь. А я поищу другого врача.

– Was ist das?[14] – сердито спросил доктор Отто, когда де Клермон молча оторвал его от пациента и потащил к Лафайету.

– Маркиз де Лафайет ранен, – коротко пояснил де Клермон. – Займитесь им безотлагательно.

– Вам нужно было отнести маркиза в госпиталь, что в здании магазина, – сказал доктор Отто. – А здесь перевязочная. У нас нет…

В комнату вбежали доктора Кокран и Фредерик.

– Джон, слава Богу, вы здесь! – с заметным облегчением произнес де Клермон, увидев Кокрана.

– Мэтью, мы поспешили сюда, как только услышали печальную весть, – ответил Кокран.

Следом возле носилок маркиза появились доктора Шиппен и Раш, сопровождаемые стайкой адъютантов, которые обычно ни на шаг не отходили от генерала Вашингтона.

– Так где же он? – испуганно вскричал доктор Шиппен, обводя близорукими глазами сумрачное помещение.

В поведении доктора Шиппена были две особенности, отличавшиеся завидным постоянством: он всегда выбирал наиболее жесткий способ лечения, даже если это грозило пациенту смертью, и всегда оставлял где-то свои очки.

– У ваших ног, сэр, – ответил де Клермон.

Обращение «сэр» было произнесено с некоторой паузой и насмешливым оттенком.

– Этому парню нужно отрезать обе ноги, – сказал доктор Раш, указывая на виргинца. – У вас есть пила?

– Существуют менее варварские способы, – возразил помрачневший де Клермон.

– Возможно, сейчас не лучшее время для обсуждения этих способов, – предостерег доктор Кокран, но было поздно.

– Мы находимся в гуще сражения! – воскликнул доктор Раш. – Нужно ампутировать его ноги немедленно или ждать, пока гангрена не распространится на все тело. В любом случае шансы выжить у него невелики.

– Откуда вы знаете? Вы его даже не осмотрели! – снова возразил де Клермон.

– А вы, сэр, хирург? – накинулся на шевалье доктор Шиппен. – Мне не сообщали, что месье маркиз путешествует со своими личными медиками.

Маркус знал: если врачи затеяли спор о методах лечения, им не до пациентов. Пока никто не покушался на ноги Нормана. Пусть доктора препираются, а он хотя бы осмотрит рану маркиза де Лафайета.

– Я знаю устройство человеческого тела, – хладнокровно произнес де Клермон на своем безупречном английском. – И я читал Хантера. Ампутация в полевых условиях отнюдь не лучший способ лечения.

– Хантера? Вы слишком много на себя берете, сэр! – почти закричал Шиппен. – Доктор Отто ампутирует конечности с поразительной быстротой. Виргинец вполне переживет операцию.