Навстречу им выехал всадник в синем мундире и штанах из буйволовой кожи. Его породистая лошадь, наверное, стоила не меньше, чем ферма Макнилов. К седлу крепилась длинноствольная винтовка «Кентукки» вроде тех, какие были у лесников в пограничных округах. На голове всадника был шлем, отороченный мехом. «И как только у него мозги не расплавятся на такой жаре?» – подумал Маркус.
– Я шевалье де Клермон, слуга маркиза де Лафайета. Будьте добры изложить ваше дело, – сказал де Клермон, жестом велев Маркусу оставаться позади.
– Я желаю видеть мистера Хэнкока, – ответил всадник.
– Он на городском постоялом дворе. – Де Клермон кивнул в сторону брода.
– Док? – послышалось откуда-то. – Никак ты?
В открытой повозке на высокой охапке сена лежал Вандерслис, приветливо маша рукой.
– Что вы здесь делаете? – спросил Маркус, подходя к повозке.
– Везем филадельфийские колокола. Успели снять, а то английские мерзавцы переплавили бы их на пули, – пояснил Вандерслис, ловко спрыгивая вниз и по-кошачьи приземляясь. – Вот уж не ожидал увидеть тебя здесь. Ты по-прежнему с этим французским kakker и его другом?
– Вашингтон отправил маркиза сюда для выздоровления. А с ним и остаток армии, – ответил Маркус.
Он оглянулся на де Клермона. Тот был поглощен разговором с несколькими кавалерийскими офицерами. Шевалье нуждался в сведениях. Маркус взялся ему помогать. Надо хотя бы попытаться выудить что-нибудь из Вандерслиса.
– Куда вы все направляетесь?
– В какой-то городишко к западу отсюда, – уклончиво ответил Вандерслис. – Вывезли из Филадельфии все, что смогли погрузить. Даже Герти. – Вандерслис обвел взглядом Бетлехем и присвистнул. – Что это за место, Док? Весь город – сплошная религиозная община? Я слышал, все здешние женщины незамужние, а мужчины вместе живут в одной большой комнате.
– Я тоже ничего похожего еще не видел, – признался Маркус.
– Кормят тут хорошо? – спросил Вандерслис. – Девчонки симпатичные?
– Да, – засмеялся Маркус. – Но конгресс запретил нам тревожить этих женщин, так что советую рот на них не разевать.
Вечером Джон Эттвайн решил показать Маркусу и Вандерслису город, однако свой показ начал не с внушительных каменных зданий в центре Бетлехема. Джон повел их на берег речки Монокаси-Крик, где почти впритык стояли более чем скромные постройки.
– Такими были первые дома переселенцев общины, – сказал Джон, останавливаясь перед небольшой приземистой бревенчатой хижиной.
Дальше начинался спуск к воде. С места, где они стояли, открывалась широкая панорама хозяйственных строений моравской общины, протянувшаяся к западу от центра города. Столярные и дубильные мастерские, скотобойни, водокачки.
– А внутри вон того дома находится источник, – сообщил Джон. – Вода в нем не замерзает даже зимой и вращает колесо насоса, благодаря которому поднимается на вершину холма и поступает в город.
Маркус вспомнил, как его удивил водопровод в лаборатории аптекаря. Чтобы приготовить лекарство для маркиза, брату Экхарту не требовалось ходить за водой. Чистая родниковая вода всегда была у него под рукой.
– Я бы вас туда сводил, но помещение сейчас занято солдатами, – вздохнул Джон.
Возле здания стояли несколько солдат. Они переговаривались, следя за разгрузкой боеприпасов, которые перетаскивали в соседнюю маслобойню.
Вместо этого Джон показал своим спутникам мастерские. Подходя к ближайшей, они заметили чернокожую супружескую пару, поднимавшуюся вверх по склону. Эти люди шли под руку. Оба были примерно того же возраста, что и Джон, одетые в простую темную одежду, какую носили члены общины Моравских братьев. Голову женщины покрывал белый крахмальный чепец без кружев, но с завязками синего цвета – признак замужней женщины. Маркус и Вандерслис с любопытством разглядывали эту пару.
– Добрый вечер, брат Эндрю и сестра Магдалена, – приветствовал их Джон. – Я показываю нашим гостям мастерские.
– Слишком уж много гостей посылает нам Господь, – вздохнула сестра Магдалена.
– Господь посылает нам лишь то, с чем мы можем справиться, – ответил брат Эндрю, ободряюще улыбаясь жене. – Вы уж простите нас. Сестра Магдалена подустала, стирая белье больных солдат.
– Там кишмя кишат насекомые, а сами вещи заношены до дыр, – сказала сестра Магдалена. – И заменить нечем. Если бы Господь хотел нам помочь, Он послал бы сюда одежду.
– Жена, мы и так должны быть благодарны Господу за милости Его. – Брат Эндрю погладил ей руку и хотел сказать еще что-то, но вдруг зашелся в надрывном кашле.
– Судя по кашлю, это астма, – хмуря брови, произнес Маркус. – Я знаю рецепт чая из бузины и фенхеля. Он облегчает дыхание.
– Это из-за подъема на холм, – ответил брат Эндрю, силясь откашляться. – Я всегда кашляю, когда поднимаюсь наверх. И еще на утреннем холоде.
– Док тебя починит, – заявил Вандерслис. – Прошлой зимой он был в нашей роте и лечил всех Ассоциаторов.
Сестра Магдалена с интересом посмотрела на Маркуса:
– У моего Эндрю после приступов кашля болит спина. У вас есть что-нибудь для облегчения этих болей?