Лекции по русской истории. Северо-Восточная Русь и Московское государство

Это властное и торжественное выступление в Новгороде видимо убедило Ивана Васильевича, что почва для водворения полной его власти в Новгороде достаточно подготовлена; многие жалобщики приходили к великому князю с челобитьем уже при его отъезде, и он начал давать им своих приставов, назначая срок – стать им перед великим князем с обвиняемыми на Рождество Христово. И в начале 1477 г. тянутся опять в Москву многие новгородцы «иным отвечивати… а на иных искати», чего «не бывало от начяла, как и земля их стала и как великиа князи учалибыти, от Рюрика на Киеве и на Володимери и до сего великого князя Ивана Васильевичя, но сей в то приведе их». «За приставом великого князя» пришел и посадник Захар Овинов, сидевший недавно при суде великого князя над другими; но главное дело было в том, что сами новгородцы шли в Москву «о обидах искати» – многое множество и житьих людей, и поселян, и чернецов, и вдов, и других преобиженных[260]

. Трудно, да и однобоко было бы все эти известия, подтверждаемые и заметками псковской летописи, ставить на счет одной политики Ивана Васильевича.

Видимо, внутренний разлад и недовольство против бояр дошли до того, что вечники новгородские, выйдя из-под опеки властей своих, искали у великого князя опоры и управы в своих обидах, потеряв всякую преданность своей старине. Не только в великокняжеском суде шли захваты новой власти. Новгородские бояре жаловались, что наместники великого князя судят суды посадничьи и владычни, перетягивают суд с Новгорода на Городище. И сам великий князь, вместо того чтобы предоставлять текущие дела суду своего наместника с посадником, решая сам только те дела, какие те «не възмогут управити», и то не в Москве, а в свои приезды (которые с новгородской точки зрения должны были быть периодическими, например, на четвертый год) на место, перетягивает судебные дела к себе в Москву.