Лента длиною в эпоху. Шедевры советского кино

Слава Марецкой достигнет апогея в следующие десятилетия, когда ей доведется воплотить на экране образы поистине эпохальных советских героинь: крестьянки Александры Соколовой в «Члене правительства» (воплощение мечты Ленина о «кухарке, которая сможет управлять государством»), народной мстительницы Прасковьи Лукьяновой («Она защищает Родину»), сельской учительницы Варвары Мартыновой в одноименном фильме М. Донского. Марецкая получила – по достоинству – все почести, все знаки признания и отличия, какие представляла деятелям искусства советская власть (народная артистка СССР, Герой Социалистического Труда и пр.), прожила долгую, насыщенную и ровную творческую жизнь.

А начало было положено опять-таки всего лишь очаровательной и забавной «псевдодепутаткой» Параней из многоквартирного «Дома на Трубной» Барнета. У Барнета была счастливая рука для дебютанток!..

* * *

Вечерние огни и звуки романса Мужья Елены Кузьминой у кинокамеры •

Радость – страдание жен Барнета • Невостребованное наследие Мастера

В 1933-м Барнет выпустил один из ранних русских звуковых (и самых обаятельных!) фильмов – свою «Окраину».

Режиссерскую манеру сразу стали сравнивать с чеховской в прозе. Это был непритязательный рассказ о тихом городке в «глубинке», куда доносятся вихри и взрывы эпохи: мировая война, революция – история через обыденное, каждодневное течение жизни.

Сапожник и двое его сыновей-новобранцев, хозяин сапожного заведения, пленные немцы, студент-квартирант, скамейки городского бульвара, объяснения в любви, прощания, разлуки – ничего особенного, но оторваться от хода фильма невозможно. Снова, как всегда у Барнета, втягивает «эффект присутствия». Вечерняя улица, темнеет, в деревянном доме зажглось одно окно, другое (что всегда волнует и в жизни – что там, в окне?), в действии пауза, улица пуста, но звучит романс за кадром, откуда-то доносится тоскливый и долгий лай собаки, а вблизи, в темноте слышатся хохот, смех, поцелуи – эту «фонограмму жизни», то, что в искусстве называют «настроением», «атмосферой», уникально чутко слышал Барнет. Его взгляд в человека, как бы ни был тот неприметен, всегда полон любви, интереса и внимания, и этим буквально светится кадр. С особой задушевностью и мягкой усмешкой рисовалась в «Окраине» история девчонки Маньки, дочки хозяина, сыгранной Еленой Кузьминой.

Елена Александровна Кузьмина – еще одна судьба выдающейся советской актрисы, судьба совершенно необыкновенная. Девочкой в Тифлисе Леля Кузьмина с подружками попала на кинофабрику, где шли съемки первого советского боевика «Красные дьяволята». И, что называется, «заболела» кинематографом.

Сенька Кадкин в «Окраине» Барнета – первая из более 120 киноролей замечательного актера Николая Крючкова (1911–1994)

Ее собственная работа в кино начинается в Ленинграде конца 1920-х годов в знаменитой уже тогда мастерской ФЭКС – «Фабрике эксцентрического актера», которой руководили Григорий Козинцев и Леонид Трауберг, «фэксы», как их тогда называли, – об этом ниже.

Кузьмина, приняв кредо этой высокопрофессиональной киношколы, тем не менее очень «по-своему» играет драматические и экспрессивные роли парижской коммунарки Луизы в «Новом Вавилоне» и алтайской сельской учительницы Кузьминой в первом советском звуковом фильме «Одна» (1931).

Лишь два года проходит, и она уже на экране московской картины «Окраина». Совсем, совсем иная манера, акварель и пастель вместо резких красок драмы, взамен социальных страстей – мягкая улыбка и наблюдение за малейшими реакциями, движениями души. И снова Кузьмина покоряет зал.

Манька – гадкий утенок, в котором просыпается женщина и зарождается робкая любовь к такому же неоперившемуся птенцу, худенькому, белобрысому немчику-пленному. Манька – сирота, растет без матери, одинокая душа. Но за другого сироту бросится в бой с обидчиками, тайком вытирая бессильные слезы.

Как все это прописано тончайшей кинокамерой, Боже мой!

Одна из блестящих ролей Елены Кузьминой – Манька Грешина, дочь хозяина сапожной мастерской, в «Окраине» Барнета

Кузьмина становится женой Барнета. Столь же филигранно и изысканно играет у него в комедии «У самого синего моря». Но брак этот недолог, и героиня двух замечательных барнетовских лент уходит – и в кино и в жизни – к другому, к еще одному кинорежиссеру, к Михаилу Ромму на старте его завидной карьеры. Снимается у него в военно-приключенческом фильме «Тринадцать» (1937), играет жену красного командира и далее надолго остается исполнительницей главных ролей в роммовских лентах, появляясь на экране то польской бедной служанкой в «Мечте», то угнанной в Германию русской девушкой в «Человеке № 217», то американкой в «Русском вопросе» и даже леди Гамильтон в историческом колоссе «Корабли штурмуют бастионы». Ромм обожает жену и боготворит актрису, считает, что она может играть все.

Она красива? Нет, не скажешь. Лицо простоватое, круглое, обыкновенное, выразительны одни глаза.