Лента длиною в эпоху. Шедевры советского кино

«Кудрявая» – это была работница-ударница, звали ее Катя. Но песня оторвалась от персонажа и улетела в даль…

Массовая советская песня – явление сугубо оригинальное. Это не «шлягер» типа западных и не номер из музыкального фильма, его как такового в советском кино не было.

Музыкальная комедия или лирическая комедия с музыкой была, скорее, экранным синтезом реальности и условности или даже неким кинематографическим вымыслом, замещавшим на экране самое реальность. Именно потому знаменитые, любимые народом, до сих пор живые в репертуаре фильмы предвоенной поры – это увлекательные современные сказки. Песня сыграла для кино роль исключительную, как и кино для песни.

Композитор Исаак Дунаевский, король кинопесни 30-х, гордо говорил про себя так: «Я певец советского преуспеяния», – и это правда. Он явился родоначальником песни-марша, главного вида советской массовой песни. Дунаевский подчеркивал, что кинофильм оказал ей великую услугу, позволив связать ее с тем или иным характером героя.

Марион Диксон, Иван Мартынов и Джимми добром победили зло

Популярность киногероя способствовала популярности песни. Она, в свою очередь, возвращалась к герою, окружала его ореолом, звучала по радио, неслась из патефонов. Таковы «Марш веселых ребят» (из «Веселых ребят»), «Марш энтузиастов» (из «Светлого пути»), «Марш трактористов», «Песня о Каховке» (из фильма «Три товарища»), «Песня о веселом ветре» и «Песня Паганеля» (из фильма «Дети капитана Гранта»), многие песни Дунаевского, братьев Покрасс и других мастеров этого жанра.

Песня-марш отличается и от военного, и от походного маршей иной фактурой мелодии – с непременным мажорным звучанием, с быстрым темпом, с веселым и бодрым ритмом. Возможно, именно это сочетание массовых, внеличных и надличных чувств с конкретным героем и создавало особое обаяние советской массовой песни 30-х. Примером может здесь служить «Песня о Родине» Дунаевского на слова В. Лебедева-Кумача из фильма «Цирк», пожалуй, самая распространенная «Широка страна моя родная…» До войны она ежедневно открывала программы

Всесоюзного радио. В военные годы «Песня о Родине» предваряла чтение приказов Главнокомандующего.

Эта песня, подобная гимну, имела второй, задушевный и камерный план как песня героев кинофильма «Цирк» – Марион Диксон и советского артиста «Петровича», ее разучивала, смешно коверкая русские слова, прекрасная американка – тут-то и была незаменима Любовь Орлова! С нею, открывая демонстрацию, шли герои по Красной площади – красивая и счастливая пара в физкультурных фуфайках, прижимая к груди негритенка, черного сынка белой Марион, а над ними трепетали все флаги праздника. Конечно, самыми любимыми были песни, которые пела Любовь Орлова, песни, вложенные ей в уста постановщиком.

* * *

В роли Пигмалиона – режиссер Григорий Александров Перевоплощения экранной Золушки • Л.П. Орлова – мастер: киноведческий взгляд

Начиная еще с Московского театра Пролеткульта, с памятного озорного «Мудреца», где в эпизодической роли клоуна Александров (тогда еще он звался Гр. Мормоненко) отважно ходил по натянутой проволоке, он стал помощником, сорежиссером и соавтором сценариев С.М. Эйзенштейна. Вместе с ним же и с оператором Э. Тиссэ работал в Америке и Мексике, снимая злополучный фильм «Да здравствует Мексика!».

По возвращении Александров делает резкий крен: становится создателем жанра советской музыкальной комедии, решительно отходит от эпопеи эйзенштейновского толка.

Безусловно, самобытный талант, изобретательный, остроумный, умелый сочинитель экранных трюков, организатор блестящей творческой команды каждого фильма и истинный Пигмалион, создавший свою сверкающую, поющую, отбивающую чечетку белокурую Галатею, – он не «второй сюжет» при высоком маэстро, каким он виделся в кинематографе 1920-х. Как не похож и тот широко улыбающийся, спортивного склада красавец, который запечатлен на фотографиях, на совсем другого Александрова: на портрет кисти мастера П. Вильямса, находящийся в Третьяковской галерее.

Эйзенштейновская щкола скажется у Александрова в его пристрастии к своего рода «зооэпосу», который занимал важное место в «Генеральной линии», где крестьянка Марфа Лапкина выращивала бычка и снилась ей гигантская сказочная «бычья свадьба». У Александрова стадо ворвется в оперный театр и хозяйски займет ложи в «Спящей красавице» бр. Васильевых по его сценарию. А в «Веселых ребятах» обеспечит самую смешную и оригинальную сцену, когда по звуку дудочки пастуха Кости в богатом доме, куда он по ошибке приглашен петь гостям как заезжий маэстро-иностранец, его четвероногие питомцы устраивают настоящий дебош – все это отлично придумано и снято!