Летопись жизни и служения святителя Филарета (Дроздова). Т. VI. 1851–1858 гг.

• Письмо императору Александру Николаевичу с выражением верноподданнических чувств своих и паствы московской и с просьбой о принятии 110 600 рублей на военные потребности, жертвуемых московскими церквами и монастырями Московской епархии: «Повергаясь, вместе с вверенными мне служащими алтарю Господню в церкви московской, к священным стопам Вашего Императорского Величества, все мы единым сердцем взываем к тебе: царю, во веки живи! И в то же время к Царю царствующих: Господи, силою твоею да возвеселится царь!

» (Мнения. Т. IV. С. 14).

10 марта. Резолюция о небрежности священника в обращении со святыней: «Напрасно хвалится предосторожностию, когда опыт показал противное. Пишет, что поднес [старцу-крестьянину] св. чашу для целования и, следственно, сам сделался причиною оскорбительного для святыни происшествия [пролития св. Таин]. Священник должен стоять со святою чашею неподвижно; между им и причастником должна быть пелена, и держащие ее должны удерживать причастника от всякого неправильного движения» (ДЧ. 1890. Ч. 3. № 11. С. 459).

12 марта.

Резолюция о неблаговидном поведении священника: «Помещица жаловалась, что священник в насмешку ей после благодарного викториального молебна провозглашал ей многолетие: “благоверной государыне Евдокии Семеновне” и проч. Сие под присягою подтвердили два причетника. В сих обстоятельствах нельзя без опасности нового безчиния оставить священника в священнослужении, не подвергнув его мерам очищения совести и исправления» (ДЧ. 1887. Ч. 2. № 5. С. 127–128).

13 марта. Письмо Е. А. Мухановой: «Возвращаю французский лист, хотя один раз являющийся благорасположенным к России. Не думаю, чтобы в сем можно было искать особенного значения. Подействовала сила истины и желание украсить лист занимательною статьею» (Переписка с современницами. С. 450. № 17).

14 марта.

Письмо обер-гофмейстеру В. Д. Олсуфьеву с возражением на предложение Олсуфьева разбить и перелить колокол Реут, упавший с колокольни Ивана Великого в Кремле, и предложением сохранить колокол в настоящем виде (Филаретовский альманах. Вып. 4. С. 218–219).

15 марта. Резолюция: «Признался, что пред постом вечером выпил две рюмки вина; одна из них пред ужином могла быть в порядке, а другая должна быть отнесена к пьянству» (ДЧ. 1872. Ч. 2. № 7. С. 325).

16 марта.

Письмо исправляющему должность обер-прокурора Св. Синода А. И. Карасевскому: «Раскольники не хотели принять для присяги единоверческого священника, чтобы тем изъявить свое негодование на отставших от их общества единоверцев; и просили для сего карачаровского священника, как ближайшего из православных священников по месту. По слуху, известно мне, что на Преображенском кладбище присяга происходила в моленной при раскольническом наставнике, и что трое из раскольников, строгие в мнениях своей секты, совсем не хотели присягать, но, наконец, убеждены были другими не производить мятежа. Но привести сие в официальную известность не имею средств» (Мнения. Т. IV. С. 9).

17 марта. Резолюция на мнении об ошибке в описи: «Судия не разумел судимого. И сорокалетнему можно сделать подарок в день его рождения; и через год он может отдать сей подарок в церковь, имея сорок один год, а не на другой год своего рождения» (ДЧ. 1884. Ч. 3. № 9. С. 115).

• Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «В Великий Пяток праздник Благовещения. Устав полагает литургию с вечернею и ничего не говорит о Плащанице, потому, думаю, что ношение Плащаницы первоначально было положено только во время утрени; а потом на вечерню перенесено только для архиерейских соборных служений, чтобы духовенство всего города могло совершить сей чин с архиереем на вечерне, а потом в своих местах на утрене. Теперь ношение Плащаницы на вечерне распространено и совершается по преданию; а как оному быть при литургии, не разрешают ни Устав, ни предание. Пример для применения можно найти в навечерии Богоявления. Тогда по заамвонной молитве поются стихиры на стиховне и следует освящение воды. По сему примеру ныне в Великий Пяток по заамвонной молитве прилично петь стихиры на стиховне из вечерни Великого Пятка, потом Трисвятое, тропарь “Благообразный Иосиф…”, и во время пения сего тропаря ношение Плащаницы, по принесении каждение ее, поклонение, целование и отпуст. А малое повечерие, как никогда не соединяемое с литургиею, особо, по времени. Так мы положили быть здесь, так предлагаю быть и у Вас» (Письма преподобному Антонию. Ч. 2. С. 309. № 1035).