Читаем Летопись жизни и служения святителя Филарета (Дроздова). Том V. 1845–1850 гг. полностью

1 ноября. Донесение Св. Синоду о рукописи: «Сионский песнопевец»: «Никто из православных христиан не сомневается, что гроб Господень есть великая святыня христианского мира. Нет причины сомневаться и в том, что рассматриваемые теперь акафист и канон гробу Господню составлены по внушению благочестивого чувства православным сыном церкви. Можно даже указать образец воззвания: радуйся, гробе треблаженный, в стихире кресту Господню: радуйся, живоносный кресте. При всем том не излишним представляются следующие соображения: Крест Христов есть главное орудие спасительного страдания и смерти Христовой; в известных изречениях апостола Павла он представляется существенным выражением всего дела искупления рода человеческого и, по изречению Самого Иисуса Христа, есть знамение Сына человеческого (Мат. XXIV. 30), Его являющее и Его силою облеченное и действующее. Посему церковь прославляет крест Господень с особенным восторгом; но, умеряя силу восторга строгостию догмата, к возглашениям в честь креста Христова всегда присоединяет славословия и молитвы Самому Иисусу Христу, как, например, в величании:

величаем Тя, Живодавче Христе, и чтим крест Твой святый, имже нас спасл еси. Подобно сему и запев канона кресту обращает к лицу Самого Иисуса Христа: слава, Господи, кресту Твоему честному. Но не так поступлено в акафисте и каноне гробу Господню. Акафист весь обращен ко гробу Господню, как бы к лицу. И запев канона имеет молитвы, обращенные не к Самому Христу Спасителю, но ко гробу Его: пресвятый гробе Христов спаси нас благодатию твоею. Это не совсем сообразно с древним церковным образцом. Новый сочинитель, предаваясь силе восторга, не постарался умерить его точностию догмата. Сообразно ли с духовною истиною и с священным характером Пресвятой Девы Богородицы представлять ее (как сделано в третьем икосе) в то самое время, когда она имела в душе оружие печали и предстояла гробу Господню, то есть, непосредственно после погребения Господня, помышляющею не о Самом Господе, но произносящею двенадцать похвал гробу?» (Мнения. Т. доп. С. 214–218).

2 ноября. «В[ладыка] литургисал в Крестовой церкви» (О. Вениамин. С. 268).

3 ноября.

«Утреня с вечера. Говела Екатерина Владимировна Новосильцева» (О. Вениамин. С. 268).

• Письмо архимандриту Алексию (Ржаницыну): «В разборе подлинности изречения о трех свидетелях пропущено важное обстоятельство, что писатель употребил уже слово μαρτυρέν[81] и, следственно, не мог уже перейти от среднего рода к мужскому, если бы не заставили небесные свидетели. О множестве рукописей и кодексов, в которых стих о небесных свидетелях есть, говорится нетвердо. И какая разница между

рукописями и кодексами? На чем основана мысль, что небесные свидетели свидетельствуют о Божестве Иисуса Христа, а земные о человечестве? Каким образом Сын Божий, в числе трех небесных свидетелей, свидетельствует о Божестве Иисуса Христа, то есть Сам о Себе? Вы говорите, что легко объясняется, как сии свидетели свидетельствуют, и не объясняете. Я думаю, что это не легко объясняется и объяснить нужно было. <…> Скажите о. Протоиерею Голубинскому[82], что Господь более взыщет с него ответа за то, прилежно ли он преподавал любомудрие и охранял учеников от лжемудрия и, став на защиту истины (в обещанных письмах о конечных причинах)[83]
стоял ли твердо, нежели за то, угождал ли он людям в издании сочинений, не обещающих пользы» (Письма. 1883. С. 15–16. № 14).

4 ноября. «Утреня с вечера. Говела Екатерина Владимировна Новосильцева» (О. Вениамин. С. 268).

• Письмо А. Н. Муравьеву: «Предприятие искать причины болезни чрез разложение воздуха принадлежит, кажется, к гордости нашего мудрования, а не к мудрости. Не дается врачам ни понять болезнь, ни согласиться в лекарствах. В молве носятся несколько лекарств, которые почитают верными и указывают на опыты, но врачи не обращают на сие внимания. Кажется, лучше искусства врачует доброе намерение. Мне сказывали, что один врач из жалости догадочно составил капли и вылечил сего и многих потом. Священник, желая иметь возможность напутствовать больнаго с причастием, дал ему гомеопатический прием против рвоты и вылечил сего, и потом нескольких тем же способом» (Письма преподобному Антонию. Ч. 2. С. 42–43. № 609).

5 ноября. «Утреня с вечера. Говела Екатерина Владимировна Новосильцева» (О. Вениамин. С. 268).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агни-Йога. Высокий Путь, часть 1
Агни-Йога. Высокий Путь, часть 1

До недавнего времени Учение Агни-Йоги было доступно российскому читателю в виде 12 книг, вышедших в 15 выпусках в течение 20-30-х годов прошлого столетия. По ряду объективных причин Е.И.Рерих при составлении этих книг не могла включить в их состав все материалы из своих регулярных бесед с Учителем. В результате эти подробнейшие записи были сохранены лишь в рукописном виде.Двухтомник «Высокий путь» — подробнейшее собрание указаний и наставлений Учителя, обращенных к Е.И. и Н.К.Рерихам, как ближайшим ученикам, проходившим практический опыт Агни-Йоги. Перед читателем открываются поразительные страницы многолетнего духовного подвига этих великих людей. В живых диалогах раскрываются ценнейшие подробности Огненного Опыта Матери Агни-Йоги.Этот уникальный материал является бесценным дополнением ко всем книгам Агни-Йоги.

Елена Ивановна Рерих

Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика
Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука