Читаем Летопись жизни и служения святителя Филарета (Дроздова). Том V. 1845–1850 гг. полностью

22 апреля. Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «О строении в ските я писал к Вам обстоятельно. И на то, что теперь пишете, буду отвечать опытами, которые были, чтобы не сомнительно было, чего можно ожидать. Третьего дня получен план на построение придела при Рузском соборе, Высочайше утвержденный, хотя Высочайшее повеление о сем касалось одной Москвы, а планы церквей уездных городов и монастырей вне Москвы, по уставу, должно представлять только на утверждение Св. Синода, без доведения до Высочайшего усмотрения. Если

[70] поступлено с делом о малой пристройке к церкви малого города, то дело о построении какой-нибудь церкви при Лавре, без сомнения, не обойдется без представления на Высочайшее усмотрение; а с сим соединены медленность, вероятность перемены плана и увеличения издержек и потребность многих местных объяснений» (Письма преподобному Антонию. Ч. 2. С. 19. № 576).

26 апреля. Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Пришло на меня недоумение о предполагаемом здании в ските. Строение немалой цены. План сделан не архитектором. Правда, что до сих пор Бог миловал нас в тамошних предприятиях. Но теперь не чувствую свободы решиться. Помолитесь, чтобы дано мне было для сего мирное устроение. <…> Хотелось бы мне у Вас праздновать День Святыя Троицы, но не знаю, устроится ли сие. Помолитесь, да устроит Господь полезное» (Письма преподобному Антонию. Ч. 2. С. 20. № 577).

• Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Давно говорил я, что в обители для посторонних духовники должны быть определенные, а приглашаемые для сего по произволу должны или обращать приглашающих к назначенным, или испрашивать особое разрешение. В прошедшем году писал я Вам, что надобно остерегать монашествующих от сношений с светскими, хотя благонамеренных, но по некоторым обстоятельствам могущих подлежать пререканиям. Однажды замечание мое на особенный случай сего рода принято было за оскорбительное недоверие, когда оно было должное, по моему мнению, предостережение. Напоминаю сие для того, чтобы опыт предостережений, которые, может быть, казались излишними, но которые наконец оказались неизлишними, побудил со вниманием принять настоящее предостережение, которое состоит в повторении прежних предостережений» (Письма преподобному Антонию. Ч. 2. С. 20–21. № 578).

28 апреля. Письмо архимандриту Алексию (Ржаницыну): «Не будьте, Отец Ректор, в сомнении относительно представления о ревизии[71]. Может быть, можно было бы спросить: не поберечь ли Вам время для Вашей новой должности в Академии? Но и то можно сказать, что времени ревизия возьмет немного; а путешествие может быть Вам полезно» (Письма. 1883. С. 3. № 4).

29 апреля. Резолюция по делу о крещении еврея в сельской церкви: «Разрешается по тому уважению, что еврей служащий и по службе имеющий удобность креститься в сей церкви» (ДЧ. 1890. Ч. 3. № 12. С. 653).

• Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Утешительна в скорби человеку мысль, что он не сделал зла другим. Слава Богу, что это так. Но при сем не излишний и не бесполезный вопрос: не было ли мало употреблено осторожности и нет ли случаев, в которых полезно усилить ее. Если бы меня спросили, точно ли никогда не выходил я из должной и сообразной положению моему осторожности, я затруднился бы сказать: точно; а не доверяя себе, стал бы заботливее прежнего осматриваться, нет ли в моих действиях, на которые смотрел я просто, как на сообразные с моим положением, такой стороны, где усиление осторожности небесполезно» (Письма преподобному Антонию. Ч. 2. С. 21–22. № 579).

• Письмо архимандриту Алексию (Ржаницыну): «Предложите, Отец Ректор, Цензурному Комитету препровождаемый при сем первый том[72]

моих слов и речей, для второго издания с дополнением. <…> Не надобно ли иное слово совсем исключить? Если представится сия мысль, скажите мне. Лучше немногим занять читателя, нежели многим наскучить ему» (Письма 1883. С. 4. № 5).

2 мая. Резолюция на прошении жены отставного майора о дозволении ей поступить в монастырь, а мужу вступить во второй брак: «Прошение сие противно не только гражданскому, но и духовному закону, именно словам апостола Павла: привязался ли еси жене, не ищи разлучения; отрешился ли еси жены, не ищи жены. Посему оставить оное без удовлетворения» (ДЧ. 1872. Ч. 1. № 2. С. 232–233).

3 мая. Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Дня пути в Лавру назначить не могу, потому между прочим, что не знаю, когда придет указ о праздновании крещения Великого Князя Владимира Александровича[73]. Но если не будете знать заранее, спокойнее для Вас. На встречу, отягощающую других и меня, иногда я жаловался; а на невстречу никогда не жаловался» (Письма преподобному Антонию. Ч. 2. С. 22. № 580).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агни-Йога. Высокий Путь, часть 1
Агни-Йога. Высокий Путь, часть 1

До недавнего времени Учение Агни-Йоги было доступно российскому читателю в виде 12 книг, вышедших в 15 выпусках в течение 20-30-х годов прошлого столетия. По ряду объективных причин Е.И.Рерих при составлении этих книг не могла включить в их состав все материалы из своих регулярных бесед с Учителем. В результате эти подробнейшие записи были сохранены лишь в рукописном виде.Двухтомник «Высокий путь» — подробнейшее собрание указаний и наставлений Учителя, обращенных к Е.И. и Н.К.Рерихам, как ближайшим ученикам, проходившим практический опыт Агни-Йоги. Перед читателем открываются поразительные страницы многолетнего духовного подвига этих великих людей. В живых диалогах раскрываются ценнейшие подробности Огненного Опыта Матери Агни-Йоги.Этот уникальный материал является бесценным дополнением ко всем книгам Агни-Йоги.

Елена Ивановна Рерих

Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика
Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука