Линкольн, Ленин, Франко: гражданские войны в зеркале истории

Поскольку римско-католическую церковь воссоединили с государством, претенденты на занятие государственных и муниципальных постов в националистической Испании должны были прилагать к пакету документов не паспорт и не свидетельство о рождении, а церковно-приходскую метрику о крещении по католическому образцу[235]. Занимавший государственный пост приносил присягу на верность религиозному авторитарному государству и его вождю. Служебная и военная присяга была сделана персоналистской. Она начиналась словами: «Я клянусь Богом, Испанией и Франко и нашей национальной синдикалистской революцией

[236] служить моей стране всеми силами. Клянусь безоглядно бороться за духовное и материальное наследие нашей былой империи в Азии и Америке за строительство Испании – единой великой и свободной, которую нам даровал победоносный меч нашего каудильо».

Малозамеченными историками остались некоторые общедемократические преобразования, проведенные в 1940‑х годах «новым государством» при всем его антидемократизме. Пришедший к власти генералитет за годы войны психологически дистанцировался от породившей его дворянской среды и перестал быть таким же послушным ее орудием, каким долго была монархия Габсбургов и Бурбонов. Часть помещичьих земельных угодий, переданных Республикой крестьянству, националисты прежним владельцам не вернули. (Как правило, это были земли худшего качества.) Были сведены на нет рудименты феодальных повинностей и дворянские привилегии, в том числе удешевленное кредитование помещиков и их исключительное право охоты. Призыв на военную службу «новое государство» распространило на всех лиц, физически годных к ее прохождению. Генералитет не получил обещанного во время «крестового похода» повышения окладов. Каудильо ссылался на жертвы, которые все должны приносить из-за общего бедственного положения государства (в чем кривил душой – его персональный оклад находился на очень высоком уровне).

Во внешней политике победа националистов автоматически привела к усилению ориентации на тоталитарные государства – Германию и Италию и на авторитарные латиноамериканские режимы. В годы Второй мировой войны правительство Франко, выполняя навязанный ему план «Монтана», снабжало Германию стратегическим сырьем[237]. Националистический режим перепродавал Третьему рейху продовольствие, приобретенное в странах Западного полушария, в то время как разрушенная Испания сама испытывала жестокие продовольственные трудности (самой голодной была зима 1940/41 года). Германский подводный флот беспрепятственно пользовался испанскими портами, от Эль-Ферроля и Кадикса до Лас-Пальмаса, в которых немецкие капитаны пополняли запасы, ремонтировались и давали экипажам отдых. В то же время правительство Франко тянуло с платой за оружие, поставленное ему во время «крестового похода». Чтобы поддержать терпимые отношения с Третьим рейхом, Франко не объявляя войны Советскому Союзу, направил на советско-германский фронт несколько десятков тысяч испанских добровольцев, объединенных в «Голубую дивизию»

[238] под командованием героя сражений под Сарагоссой и Теруэлем генерала Муньоса Грандеса. Через дивизию (на деле – корпус) прошло не менее 45 000 бойцов[239]

. Недовольный поведением каудильо, Гитлер направил испанцев в болота Новгородской области. Дивизия не участвовала в больших сражениях, но несла изрядные потери больными и обмороженными. После возвращения дивизии на родину в конце 1943 года некоторые солдаты открыто заявляли, что им лгали и что они сожалеют об участии в войне с Россией – их везли воевать с «коммунизмом», а заставили сражаться с «обманутым русским народом». Таких пришлось отправить в концлагеря.

О бессердечии и мстительности националистов типографски и электронно опубликовано очень много и с массой деталей. На данную тему написаны увесистые фолианты. А вот данные об отходе победителей от непримиримости приходится собирать по крупицам.

Первые симптомы поворота к общенациональному примирению обозначились в «новом государстве» во время Второй мировой войны. Вызревали они крайне медленно и противоречиво.

Элементы общей основы у победивших националистов и побежденных республиканцев стали обнаруживаться впервые во внешнеполитических вопросах. Несмотря на призывы Гитлера и на его обещания после победы рейха вернуть испанцам Гибралтар и вознаградить их Французским Марокко и частью Алжира, Франко ухитрился остаться вне глобального конфликта под вывеской «невоюющей (но не нейтральной) страны». Его правительство и он сам проявили уже не в первый раз редкую предусмотрительность и изворотливость.