Любовь без поцелуев (СИ)

– И что? – я закрыл глаза и представил, что лежу на песке у моря, мои кости – из коралла, и я буду лежать так год за годом…

– Сейчас ты встанешь, так, слушай меня, смотри на меня, соберёшь тарелки и все эти засохшие огрызки, пока тараканы не завелись, потом ты примешь душ, мы пойдём куда-нибудь, ты нормально поешь и мы обсудим твоё будущее. Айн, цвай, драй! – и ткнул в меня чем-то острым. Я попрощался со своим морем и коралловым скелетом, с трудом встал и заковылял по комнате. Спирит периодически тыкал в меня остро заточенным карандашом, особенно когда я пытался зажевать завяленные кусочки еды.

В душе я засмотрелся на стекающие капли, попытался настроить контрастный режим, чтобы взбодриться, растирал себя мочалкой из люфы и периодически застывал. Капли на полупрозрачном пластике завораживали.

«Слышишь, капают дожди октября, видишь, старый дом стоит средь лесов…» Чёрт, откуда это? Что-то знакомое… Вот так всегда оно бывает – услышишь какой-нибудь мотив или цитату, увидешь известного актёра, а потом сто лет думаешь, откуда же это и вспоминаешь в самый неподходящий час.

«Слышишь – капают дожди октября...»

Зеркало запотело и я бездумно нарисовал, как рисовал его везде – на тетрадях, в общественных туалетах, на грязных боках машин и баллончиком на бетонных стенах и остатках промзон, где тренировался, – сердечко с двумя знаками Марса, символ однополой мужской любви. При этом я ухитрился сбить на пол флакончик с гелем для душа, который, конечно, был не закрыт и часть его выплеснулась на пол. Вот хрень… Ладно, пусть домработница клиннера вызовет или сама уберёт.

«Слышишь, капают дожди октября…» – ну, твою мать, ну, откуда же это?

В доме никого не было и Спирит хозяйничал на кухне, как на своей.

– Оставь холодильник в покое, там ничего нет!

– Почему это нет? Вон колбаса, вон сыр, вон какие-то странные штуковины в баночках, вон…

– Это не еда. Сейчас ты обсохнешь, мы выпьем кофе и пойдём в кафе, где ты будешь есть нормально, а не как обычно, когда ты набиваешь желудок чем попало под одеялом!

– Ну, хоть печенье…

– Никакого печенья! Шоколад горький ешь!

Чёртов горький шоколад! Не знаю, где Спирит подхватил эту безумную идею, но нынче он презирает любой другой шоколад. Интересно, а Стасу бы горький шоколад понравился? Стас…

«Слышишь, капают дожди октября…»

– И всё-таки, что у тебя насчёт Англии? Ты же этой Англией всю душу из окружающих вынул, об интернате я вообще молчу!

Я только руками развёл. Не знаю как, но я просто это понял – в одну из тех ночей, когда я просыпался от кошмаров. Что теперь у отца есть Светлана и её неродившийся ребёнок, а я могу ехать хоть в Англию, хоть в Нидерланды, хоть в Гондурас и делать там что угодно. И поездка в интернат была совершенно зря…

«Всё, что прожитое, прожито зря-не зря,

Но не в этом, понимаешь ли, соль.

Слышишь капают дожди октября – кап-кап,

Видишь, старый дом стоит средь лесов...»

Вспомнил!

– Вспомнил наконец-то!

– А? – Спирит, поглощённый рассматриванием кофейных узоров на стенках чашечки, удивлённо поднял голову.

– Да песня! Сегодня полдня в голове крутилась одна строчка, никак не мог вспомнить, откуда она и где я её слышал!

«Ночные сапёры». Вот мы прячемся от дежурной учительницы и я не могу удержаться, смеюсь Стасу в шею. Вот сидим, лопаем «доширак» и пьём водку, моя «Кровавая Мэри» для Банни, Рэй с невидимой гитарой. Воспоминания навалились на меня внезапно ярко, сильно, как будто память на резинке и её вновь утянуло обратно. Я чувствовал холод, я видел свет и Стаса… Я почувствовал это только сейчас, через время и расстояние, как будто для этого нужно волшебное стекло – те дни, когда я был с ним рядом, ещё не влюблённый, а только-только начинающий это чувствовать, даже не так – предчувствовать… Это было потрясающе. И я готов был снова всё это перенести, лишь бы насладиться этим чувством… Жаль, я не знаю подходящего слова, чтобы описать это, – ни по-русски, ни по-английски.

– Эй, эй, вернись! – видимо лицо у меня было на редкость тупое, и Спирит пощёлкал у меня пальцами перед носом. – Не разбредаемся! Вернёмся в Англию!

– Знаешь… – у меня было такое чувство, как будто я иду по высоченной стене или нетолстой трубе над пропастью без страховки. – Может я ещё передумаю.

Из прихожей донеслись шорохи – кто-то пришёл.

– Может перехотел ехать в Англию. Бывает же такое с человеком. И потом, – я чуть-чуть повысил голос, – такие интересные события в семье, не могу же я их пропустить!

Одним глотком я допил кофе, поставил чашку в мойку.

– Максим, – в кухню зашла Светлана, – ты уходишь? А когда будешь?

– Когда-нибудь точно буду, но ничего не гарантирую.

Я посмотрел на Светлану. Интересно, когда будет заметно, ну…это самое? И что отец в ней нашёл – женщина как женщина!

Ага, а сам-то.

– Светлана, – Спирит коротко кивнул, – как всегда хороши. – Не беспокойтесь, я присмотрю за Максом.

Судя по лицу Светланы, ей хотелось, чтобы я ушёл куда подальше и Спирита с собой прихватил. И чтобы подольше не возвращался.