Любовь к трем цукербринам

нием, и было допуском! Допуском, просто за-

качанным мне в башку по проводам...

— Что было дальше? — сверившись с опци-

ями, спросил Кеша.

— Я попытался узнать, когда все началось и

как. Следов почти не осталось. Все вычисли-

тельные штуки — компьютеры, чипы, програм-

мы — вошли в нашу жизнь в конце двадцатого

века. Это выглядело как естественный прогресс

человечества. Придумали полупроводниковый

рп-переход, потом диод, потом транзистор, по-

том логический элемент, микропроцессор и так

далее. Люди вроде бы постепенно изобретали

все сами, техническая революция происходила

у всех на виду — поэтому никому в голову не за-

крадывались подозрения. Никому, кроме одно-

го человека...

— Кого? — послушно спросил Кеша.

— Его звали Джон Лилли. Памяти о нем в

современной культуре не осталось, а его книги

изъяты из баз данных. Он был не компьютерщи-

ком, а, как тогда говорили, ученым-психонав-

том. Он исследовал действие различных вешеств

на человеческое сознание. Однажды, экспери-

ментируя с веществом, которое он называет в

своей книге «К», он постиг истину. Лилли уви-

дел, что Землю колонизирует кремнийорганиче-

ская цивилизация. Но она делает это не так, как

предполагал Герберт Уэллс. Никакой войны.

Никаких лучей, никакой крови. Звезды не пада-

ют с неба, треножники не высаживаются в горо-

дах. Люди сами строят армию вторжения по по-

степенно проступающим перед ними чертежам.

А пришельцы прибывают на Землю в виде тех-

нологий и кода. Началось с калькуляторов и

электронных часов, а кончилось...

Караев опять потряс перед объективом сере-

бряной метелочкой фейстопа — словно подме-

тая комнатку какого-то невидимого гномика.

— У человечества был шанс,— продолжал

он.— Джон Лилли пытался связаться с прези-

дентом США и рассказать правду. Но его подня-

ли на смех, назвав обдолбившимся хиппи. Он

много раз пробовал достучаться до людей, но его

прозрение объявили бредом спятившего нарко-

мана. Постепенно сказанное им было убрано из

открытого доступа... И все это время Голливуд

отравлял людям мозги своим межзвездным мы-

лом, изображая космических спрутов и внезем-

ных блондинок. Людей все равно было не убе-

дить. Они ведь создавали будущее сами. Они

двигали прогресс своими руками — им казалось,

что они понимают его природу и цель. Мы безза-

щитны, Ке. Мы слишком далеки от тех слоев

мироздания, где решается наша судьба. Кроме

Джона Лилли, никто из двуногих животных даже

не заметил вторжения космических хищников.

А сегодня все улики уже уничтожены.

— Зачем они пришли? — послушно спросил

Кеша, глянув на опции.

— Я думаю, они впитывают нашу сексуаль-

ную энергию, — сказал Караев. — Нашу воспро-

изводящую силу. Это последнее, что можно

было отнять у людей. Ты ведь знаешь, Ке, чем

ты занимаешься изо дня в день...

Кеша увидел под башмаками Караева опции

«потупить глаза» и «опустить глаза». Он выбрал

второй вариант.

— Но то же самое,— продолжал Караев,—

происходит и с другими. Различаются только де-

тали. Еще в двадцать первом веке секс-контент

занял большую часть сетевого трафика. И с тех

пор его объем только рос. Вдумайся — миллио-

ны потребителей порнографии целыми днями

доводят себя до кипения на раскаленной плите,

которую они сами включают у себя под задни-

цей. Они обманывают свой мозг, обдавая жаром

похоти наведенные на них электронные прием-

ники и антенны. Совокупляются с кремнием.

С тем самым вторгшимся в наш мир врагом, ко-

торого краем глаза заметил Джон Лилли... Они

перекачивают вибрации собственной жизни в

бездонную черную дыру. И даже не видят тех,

кто сплетается с ними на ложе извращенной

страсти... Они видят только свет цукербринов.

— Кто такие цукербрины? — спросил Кеша,

когда под креслом появились новые опции.

— Я при всем желании не могу ничего про

них рассказать. Возможно, это просто оружие.

Или что-то вроде служебных собак, натравлен-

ных на нас врагами человеческого рода.

— Кто эти враги?

— Не знаю. Не знаю ничего, кроме того, что

они пришли непонятно откуда и превратили

нас в зомби. Это происходило постепенно, и не

только через порнографию. Насколько мне из-

вестно, впервые трех цукербринов посадили на

мозговой выброс допамина в «Candy Crush» — в

древности была такая игра, где надо было со-

ставлять тройные... Впрочем, на историю нет

времени, да ты и не поймешь. Неважно. Они

имеют другую природу, чем мы. Они бесконеч-

но тиражируют себя и существуют столько раз,

сколько умов им удается собой заразить. Крем-

ниевые структуры были просто дверцей в наш

мозг, стенобитной машиной, добровольно по-

строенной людьми. Цукербрины — это как бы

тройной вирус. Его можно уничтожить только

вместе с тем, кто им заражен. Каждый раз, ког-

да мне удается отправить на тот свет хотя бы од-

ного порнозомби, вместе с ним отправляется в

небытие и тройка цукербринов. Которые ничем

не отличаются от цукербринов, правящих на-

шим миром. Получается, что одновременно их

очень много — втрое больше, чем зараженных

ими людей — и всего три. И нельзя сказать, что

в одном месте копия, а в другом оригинал... Эта

тайна превосходит наше разумение.

— Но почему с нами произошло такое? —

прочел Кеша верхнюю опцию, когда Караев за-

молчал.