Лонг-Айленд [litres]

– Я живу на огороженном участке, где стоят рядом четыре дома. У семей двух братьев Тони по дому, а еще дом моих свекра и свекрови. Поначалу это казалось грандиозным планом. Замечательное место для детей. Очень безопасное. Но для меня это не стало правильным выбором.

– И поэтому ты…

– Нет, были и другие причины. Но для меня жизненно важно, чтобы, если я уйду, им было не в чем меня упрекнуть. Во всем, что случилось, виноваты только они. И Тони.

– А ты ни в чем не виновата?

– Ни в чем.

– А если ты вернешься в Америку вместе со мной, это будет уже не так?

– Ты же меня понимаешь. Не говоря о том, что это будет иметь значение при разводе.

– Эйлиш, я не могу просто сидеть и ждать от тебя знака. Решение нужно принять не откладывая. Прямо сейчас.

– А ты отдаешь себе отчет, что тебе придется провести в одиночестве месяцы, целую зиму, и я не смогу с тобой часто видеться, возможно, даже звонить тебе по телефону не смогу? Это совсем непросто устроить.

– Здесь мне будет еще труднее, если я все время буду беспокоиться, что ты больше не выйдешь на связь.

– Мы говорим всем, что ты случайно оказался в Нью-Йорке и мы случайно столкнулись на улице. Ты одинок, я одинока, мы начали встречаться. Это моя версия. А твоя?

– Я всегда хотел посетить Нью-Йорк и пожить там какое-то время. Не думаю, что люди на это купятся. Но когда меня не будет полгода, обо мне здесь просто забудут.

– Может быть, я дам тебе адрес и телефон мастерской. И буду писать тебе оттуда. Но моего босса трудно провести, к тому же он дружит с отцом Тони. Может быть, я могла бы приходить на работу пораньше и мы говорили бы по телефону.

Джим задумался. Она начинала вдаваться в детали, так и не ответив ему, когда он должен приехать. Он решил сменить тему:

– А что сделал Тони… что сделал твой муж? Я хочу сказать, что пошло не так?

– У него ребенок от другой женщины. Он работал у нее в доме.

– И он до сих пор с ней?

– Нет, но он не бросил ребенка и перевез его в дом своей матери.

– Но не ее же саму?

– Нет, только ребенка. Но разве этого мало?

Они миновали Нокнесиллог и приближались к Кушу.

– Выходит, примерно в это же время в следующем году или даже раньше, – начал он, – мы будем жить вместе на Лонг-Айленде и планировать свадьбу?

– Это вполне можно считать планом.

Джим поцеловал Эйлиш и огляделся. Беспокоиться о том, что их кто-то увидит, сейчас казалось ему смешным. Джим поцеловал ее снова.

– Могу я узнать, ты меня любишь? – спросил он.

– Иначе бы меня здесь не было.

– Ты можешь произнести это вслух?

– Могу.

Они стояли у кромки воды. Посмотрев на часы, Джим обнаружил, что уже половина второго.

– Я обещал Шейну вернуться к двум. Он присматривает за крепостью в мое отсутствие.

– Так ступай вперед, – сказала она. – И не забудь свои ботинки.

– Я увижу тебя перед отъездом?

– Да, я тебе позвоню. Я научилась нажимать на кнопку.

– Так это была ты? Я догадался.

– Я струсила.

– А ты не можешь струсить еще раз? И оставить мне записку, что передумала?

– Нет, обещаю, это больше не повторится.

Часть седьмая

1

– Я в Ферне, можно сказать – почти в Эннискорти, – раздался мужской голос. – Буду через полчаса.

Нэнси познакомилась с Бердси, когда тот убедил Джорджа поставить в лавке морозильник и продавать замороженные продукты. Бердси нравилось торговать новыми товарами, и он настаивал, что скоро горошек и рыбные палочки будут продаваться лучше свежего хлеба.

– Люди хотят нового, того, что рекламируют по телевизору.

Когда на Рафтер-стрит открылся сетевой магазин «Даннс», Бердси первым предупредил Нэнси, что ее дела плохи.

– Ты не сможешь с ними конкурировать.

– И что мне делать? – спросила она. – Закрыться?

– Да, рано или поздно тебе придется закрыться. Прости, что говорю тебе об этом.

– И что теперь делать?

– Всегда есть варианты, хозяюшка, всегда есть варианты.

– Я не вижу ни одного.

Две недели спустя Бердси пришел к ней с планом.

– Мы поможем тебе открыть закусочную, если будешь использовать наши продукты, которые при любом раскладе лучшие. Все поставляется готовым и в упаковке: рыба, картошка, бургеры. Все замороженное. И я тебе гарантирую, ты не останешься в убытке.

– Так почему бы всем не открыть такие закусочные?

– Потому что не у всех есть помещение на главной площади маленького города.

Нэнси ни с кем не советовалась. И когда брала деньги в Кредитном союзе, сказала, что они для лавки и помещений над лавкой. Про закусочную она даже не упомянула.

Когда она открылась, каждые две недели Бердси приезжал взять заказ. Она наверху готовила ему чай с сэндвичем. По размеру заказа он понимал, что дела у нее идут в гору.

– Ты оказалась самой храброй. Любой другой сначала разорился бы, а потом уже решился что-то менять. По всей стране бакалейные лавки постепенно приходят в упадок и в конечном счете вязнут в долгах. Люди теряют бизнес.

* * *

Этим утром Бердси, сидевший за ее кухонным столом, выглядел официальнее обычного. Как только чай заварился, он достал накладную, чтобы Нэнси ее подписала, и показал сумму к оплате.

– Ты сегодня сама деловитость, – заметила она.

– У меня важная миссия.