Луна команчей

Она наблюдала, как он уходит, и, вопреки всему, ее сердце наполнилось надеждой. Он не сказал ничего плохого, когда она поведала ему о ребенке. Он даже не выглядел раздраженным, а ведь он часто раздражался, когда она задавала вопрос ни о чем или задерживала его на минуту, когда он спешил. Встреча с губернатором была важной, и все же он задержался и прислушался к ее словам.

Может быть, в конце концов, ее распутная жизнь закончится, подумала она. Может быть, Вудро Колл, единственный мужчина, которого она когда-либо любила, подумает обо всем этом и решит жениться на ней. Может быть, он захочет воплотить ее мечту.

31

Айнес Скалл, вся в черном, сидела в кабинете губернатора Пиза, когда туда провели Колла и Огастеса. Бингем приехал на кабриолете, чтобы забрать их, и во время поездки не произнес ни слова. Гас также молчал, что еще более удивляло Колла. В целом за время их дружбы Колл не мог припомнить случая, когда Гас молчал так долго. Хотя на поездку в кабриолете ушло всего десять минут, это был для него длительный период молчания.

— Ты болен или настолько пьян, что не можешь даже говорить? — спросил Колл в конце поездки.

Огастес продолжал смотреть вдаль. Он не произнес ни слова. В своих мыслях он представлял женщину, которую любил — женщину, которую будет всегда любить – исчезающую вдали по дымящейся широкой коричневой реке с Бобом Алленом, торговцем лошадьми из Небраски. Его соперник победил, и это наводило тоску. Он не видел причин, чтобы болтать с Вудро Коллом.

Хотя мадам Скалл молчала, само ее присутствие не позволяло игнорировать ее. Когда они вошли в кабинет, губернатор давал поручение секретарю, поэтому они со шляпами в руках остановились у двери широкого кабинета. К их смущению, мадам Скалл встала, подошла к ним и неторопливо осмотрела их с головы до ног. В ее взгляде сквозила самоуверенность, такая самоуверенность, что обоим мужчинам стало явно не по себе под ее пристальным взглядом.

— Вот они, Айнес, наши два молодых капитана — сказал губернатор, когда секретарь вышел. — Они привели отряд домой в целости и сохранности и, кроме того, спасли трех пленников.

— Ну что же, для начинающих это удача — сказала мадам Скалл тоном, который зацепил Гаса Маккрея за живое.

— Простите, мэм, но мы далеко не новички — ответил он. — Вудро и я в техасских рейнджерах уже добрый десяток лет.

— Десять лет! – воскликнула мадам Скалл. — Тогда почему вы не научились правильно стоять по стойке смирно? Ваша осанка — это позор. Ваша сутулость — пародия на стойку, и это безобразно.

— А второго не мешало бы побрить — добавила она, обращаясь к губернатору. — Боюсь, что на меня они не производят впечатления.

— Но мы не солдаты, мы рейнджеры — сказал Гас, не в силах сдержаться от таких оскорблений.

— Маккрей, помолчите — сказал губернатор.

Он знал, что Айнес Скалл была способна на огромную, даже ураганную ярость, и он не хотел, чтобы ураган пронесся по его кабинету именно сейчас.

— Это миссис Скалл — поспешно представил он. — Она расстроена, что капитан не вернулся домой с отрядом.

— Заткнитесь, Эд — произнесла миссис Скалл, вызвав сильный шок у молодых рейнджеров.

Не к лицу женщине говорить губернатору, чтобы он заткнулся, даже если она была женой капитана.

Но губернатор сразу заткнулся.

— Я не так воспитана, чтобы расстраиваться — сказала Айнес. — Я злюсь. У кого-то из вас есть понятие о том, где мой муж?

— Я полагаю, мэм, что где-то на берегах реки Пекос, — сказал Колл.

— Я надеюсь, что он утонет в ней, коренастый маленький ублюдок — сказала мадам Скалл, повернувшись к губернатору. Губернатор Пиз отступил на шаг или два и выглядел очень даже не в духе.

— Он, конечно же, ублюдок, вы же это знаете, Эд — сказала она губернатору.

— Я вас не понимаю, Айнес. Он один из Скаллов, а я верю, что они — достойное семейство — ответил губернатор Пиз.

— Да, но они охотнее размножаются в низах, если хотите правду — сообщила мадам Скалл. — Айниш единственный, кто отправился с чем-то бороться, и только из-за матери. Она была польской прислугой, я полагаю. Отцом Айниша был Ивенсвуд Скалл. Он имел некоторый вес в правительстве мистера Мэдисона, но у него была польская девка. Так что Айниш — ублюдок, вот и все.

— Боевой дух стоит больше, чем происхождение, когда ты охраняешь границу — отметил губернатор.

— Возможно, но я не собиралась охранять чьи-либо границы — ответила Айнес. — Мне нужны мои оперы, и мои левретки, и мои прекрасные магазины. Имея мои магазины и немного итальянского пения, я могу довольно хорошо обходиться без этого унылого ублюдка мужа.

Огастес хотел посмотреть на Вудро, чтобы увидеть, как он переваривает все это, но мадам Скалл стояла прямо перед ним, и он не решался отвести взгляд.

— Предупредил ли этот маленький уродливый зверь вас об уходе, или же просто понюхал воздух и ушел? — спросила она. — Айниш обычно уходит в момент максимального неудобства для всех, кроме самого себя. Вы проснулись утром, надеясь с ним идти, а он уже далеко?

— Нет, мэм – ответили оба одновременно.

— Он просто решил попытаться вернуть свою лошадь назад – добавил Колл.