Лунные кружева, серебряные нити

Всю ночь я спала, как убитая, не слыша ни шагов Эйвы, ни чирикающих за окном пташек, ни хриплого лая Плешика…

— Лада, поднимайся, к тебе гости! — настойчиво трясла меня за плечо Эйва, когда солнечный свет только-только пробивался в окна.

— Какие ещё гости? — открыв один глаз, я пыталась выдернуть из рук женщины одеяло, чтобы снова нырнуть под него.

— Господа какие-то, карета. Вроде тот, вчерашний твой кавалер, — Эйва натянула на меня платье и в буквальном смысле вытолкала за дверь спаленки. Однако вскоре я вернулась, поняв, что шлёпаю по холодному полу босиком. Обувшись и открыв наконец второй глаз, я допила холодный травяной чай и вышла на улицу.

Гдышек уже был «при параде», даря белозубую улыбку и подметая шляпой дорожную пыль. Приоткрыв дверь кареты, он подал мне руку, а после запрыгнул и сам.

На мягких подушках нас поджидал юноша с густой копной каштановых завитых волос и тонкими усиками. Одет он был не скромнее Гдышека, скорее, даже превосходил его пышностью кружев и количеством каменьев на камзоле. На его тощих коленях, в шёлковых чулках и узких бархатных панталонах, покоилась внушительных размеров шляпа, украшенная перьями, и трость с массивным золотым набалдашником в виде мастерски исполненной головы лошади.

— Утро доброе, насколько это может быть, — зевнула я, усевшись напротив парнишки.

— Так вы и есть та девушка, которая коня на скаку остановит, в вольер к собакам зайдёт? — с ходу начал молодой человек, грациозно сложив на коленях руки.

Я бросила на виконта недовольный взгляд, давая понять, что я не намерена давать представления всем его дружкам.

— Расскажите о Лунных Жрицах подробнее. Хотелось бы услышать из первых уст.

— Извините, — теперь я пожалела, что открылась Гдышеку, — мне не хочется это обсуждать, — дёрнув ручку двери, я собралась покинуть высшее общество.

— Сколько? — нервно заёрзал парень.

— Что — сколько?

— Сколько вы просите за свои услуги? — этот сопляк никак не желал отцепиться.

— Деньги мне, конечно, сейчас нужны, но если вам требуется полечить лошадь, я и так нe откажу. Мне не сложно.

— Нет, вы меня не поняли. Сколько берёте за работу? Отравления, убийства, доведение противника до сумасшествия?

— О, это не по моей части. Я в эти игры не играю.

— Что ж, жаль. Предвидел такой ответ. Тогда помогите хотя бы узнать о заказчиках покушения. Отвезите несчастную девушку, куда следует, чтобы к ней вернулась память. А я, в свою очередь, обещаю доставить вас домой, в Воларию.

— Ого, — присвистнула я, — умеете вы девушек уговаривать! Я не против, да только совсем не улыбается снова трястись по пыльной дороге, мокнуть под дождём, отбиваться от назойливой мошкары и ночевать у старых выпивох, а также подвергаться несправедливым и местами справедливым нападкам тёмного люда, обзывающего меня ведьмаркой…

— Комфорт, раскладывающиеся сиденья, карета с обогревом, — вмешался Гдышек, — и охрана. Я лично сопровожу вас.

— Я подумаю над вашим заманчивым предложением, а пока говорю вам своё окончательное и бесповоротное «может быть». А сейчас, с вашего позволения, пойду, досмотрю сон. Всего наилучшего.

Перешагнув через вытянутые ноги курчавого парнишки, я выпорхнула из кареты и направилась к дому.

Но только я успела бросить на пол башмаки и снова забраться под одеяло, как Эйва снова потревожила меня:

— Ну что ж вы никак не можете решить свои проблемы? Карета укатила, а твой виконт уже в нашей кухне ошивается.

— Я ему сейчас поошиваюсь! — снова вскочила я. — Человеческого языка не понимает?

Заглянув в кухню и обнаружив там роющегося на полке с вареньем Гдышека, я не стала скрывать своего раздражения:

— Ну, что ещё?!

— Вы что же, даже не угостите старого друга кофеём?

— О-о, пора вас от зависимости лечить. Такого зелья в доме не держим. Чаю с вареньем?

— Так и быть, сойдёт. Из ваших рук я готов принять даже яд.

— Сходите-ка лучше за водичкой, — я протянула виконту деревянное ведёрко.

— Кто? Я? — он на всякий случай поозирался по сторонам.

— Именно. Или вы ещё кого-то здесь видите? — я сунула ведро ему в руки и, взобравшись на табуретку, потянулась за сушёными травами.

Гдышека не было долго. Только я начала подумывать, не направиться ли выуживать его из колодца, как он воротился самостоятельно, промокший, но ужасно довольный собой.

— Скажите на милость, — я поставила на стол чашки, — зачем высокопоставленным господам жертвовать своим временем и переться, бес знает куда? В чём же выгода, Винсент?

— Во-первых, — отвечал виконт, таская варенье прямо из банки, — король отчаянно Желает знать о плане покушения и всех заговорщиках. Во-вторых, вы не согласились помочь в борьбе с недругами, а другие, быть может, пойдут на сотрудничество.

— Не смешите меня, — махнула я рукой, — никто из Лунных Дочерей не пойдёт на это и не станет помогать в вашей глупой войне. Знания и сила не для того даются. И вообще, откуда вы знаете, чего желает ваш король?

— Но ведь он сам ясно дал понять это. Или вы не слушали и ловили ворон?

— Минуточку, с этого места подробнее. Вы хотите сказать, что утром я говорила с королём?