Лунный камень

Энергія, повидимому, не покидала его вплоть до самаго Фризингалла, гд онъ обстоятельно передалъ обо всемъ происшедшемъ судь, который тотчасъ же послалъ за полиціей. Изъ заведенныхъ справокъ оказалось, что Индйцы ине пытались бжать изъ города; мало того, полиція видла, какъ наканун въ одиннадцатомъ часу вечера она возвращались въ Фризингаллъ въ сопровожденіи своего маленькаго спутника; изъ чего можно было заключить (принимая въ разчетъ время, и разстояніе), что Индйцы вернулись домой тотчасъ же по окончаніи своихъ фокусовъ на террас. Еще поздне въ полночь, длая обыскъ въ зазжемъ дом, гд проживали фокусники, полиція опять видла трехъ Индейцевъ вмст съ ихъ маленькимъ спутникомъ. А за тмъ, вскор посл полуночи, я самъ собственноручно заперъ въ дом вс двери и окна. Боле очевидныхъ доказательствъ въ пользу невинности Индйцевъ, повидимому, не могло и быть. Судья объявилъ, что покамстъ нтъ на малйшаго повода подозрвать ихъ. Но такъ какъ при дальнйшемъ слдствіи полиція легко могла сдлать насчетъ ихъ нкоторыя открытія, то онъ ршалъ засадить ихъ въ тюрьму, въ качеств бродягъ плутовъ, и выдержать тамъ съ недлю для нашихъ интересовъ. Прямымъ же поводомъ къ аресту послужило нарушенное ими по незнанію какое-то постановленіе городскаго начальства, но какое именно, не помню. Вс людскія учрежденія (не исключая, и правосудія) имютъ своего рода пластичность: нужно только надавить надлежащую пружину. Почтенный судья былъ стариннымъ пріятелемъ миледи, и какъ только засданіе открылось, онъ отдалъ приказъ арестовать фокусниковъ на недлю.

Вотъ что разказалъ вамъ мистеръ Франклинъ о своихъ похожденіяхъ въ Фризангалл. очевидно было, что индйскій ключъ, съ помощью котораго мы надялись розыскать похищенный алмазъ, сломался въ нашихъ рукахъ и сталъ никуда негоднымъ. Но если фокусники были невинны, кто же, спрашивается, похитилъ Лунный камень изъ ящика миссъ Рахили?

Десять минутъ спустя пріхалъ, наконецъ, ко всеобщему успокоенію, надзиратель Сигревъ. Онъ сообщилъ намъ, что, проходя по террас, видлъ мистера Франклина, грвшагося на солнц (должно-быть, италіянскою стороной къ верху), и что онъ поспшилъ будто бы предупредать его, мистера Сигрева, что розыски полиціи будутъ совершенно напрасны.

Въ данныхъ затруднительныхъ обстоятельствахъ всей семьи, врядъ ли кто могъ быть столь пріятнымъ для насъ постителемъ, какъ надзиратель фризингальскихъ сыщиковъ. Онъ былъ высокъ и дороденъ; имлъ часто военные пріемы, громкій повелительный голосъ, твердый взглядъ и длинный широкій сюртукъ, застегнутый на вс пуговицы до самаго воротника. На лиц его, казалось, было написано: «Я и есть тотъ человкъ, котораго вамъ нужно!» А строгость, съ которою онъ отдавалъ приказанія своимъ помощникамъ, убждала васъ всхъ, что съ нимъ шутить нельзя.

Онъ приступилъ сначала ко внутреннему и наружному осмотру всхъ надворныхъ строеній; посл чего объявилъ, что воры не имли возможности проникнуть къ намъ извн, и что слдовательно воровство учинено было кмъ-нибудь изъ живущихъ въ дом. Вообразите себ переполохъ прислуги посл этого офиціальнаго объявленія! Надзиратель положилъ сначала осмотрть будуаръ, а затмъ допросить прислугу. Въ то же время онъ поставилъ одного изъ своихъ подчиненныхъ у лстницы, примыкавшей къ спальнямъ слугъ, и приказалъ ему не впускать туда никого изъ живущихъ въ дом впредь до новыхъ распоряженіи.

Это окончательно ошеломило слабйшую половину человческаго рода. Он повыскакала изъ своихъ угловъ, разомъ взлетла наверхъ въ комнату миссъ Рахили (въ томъ числ и Розанна Сперманъ), столпилась около надзирателя Сигрева, и вс съ одинаково преступнымъ видомъ просила его назвать виновную.

Надзиратель не потерялся: онъ окинулъ ихъ своимъ ршительнымъ взглядомъ и скомандовалъ по-военному:

— Васъ здсь не спрашиваютъ! Маршъ вс внизъ. Смотрите, прибавилъ онъ, внезапно указывая имъ на маленькое пятнышко, образовавшееся на разрисованной двери въ комнат миссъ Рахили, какъ разъ подъ замочною скважиной, — смотрите, что надлали ваши юпки. Ступайте, ступайте отсюда!

Розанна Сперманъ, стоявшая ближе всхъ къ нему и къ запачканой двери, первая показала примръ послушанія, и немедленно отправилась къ своимъ занятіямъ. За ней послдовали и вс остальныя. Окончивъ обыскъ комнаты, что не привело его ни къ какому положительному результату, надзиратель спросилъ меня, кто первый открылъ воровство. Открыла его Пенелопа, и потому за ней немедленно послали.

Сказать правду, надзиратель немножко круто приступилъ къ допросу моей дочери.

— Слушайте меня внимательно, молодая женщина, сказалъ онъ ей, — и не забывайте, что вы должны говорить правду.

Пенелопа мгновенно вспыхнула.

— Меня никогда не учили лгать, господинъ надзиратель, а если отецъ мой, стоя здсь, можетъ равнодушно выслушивать, какъ меня обвиняютъ во лжи и въ воровств, выгоняютъ изъ моей комнаты и отнимаютъ у меня доброе имя, единственное достояніе бдной двушки, такъ онъ значитъ не тотъ добрый отецъ, какомъ я привыкла считать его!