Лунный камень

Во-время вставленное мною словечко принимало нсколько Пенелопу съ правосудіемъ. Вопросы и отвты потекла плавно и безостановочно, но не провела на къ какимъ особеннымъ открытіямъ. Дочь моя видла, какъ, отправляясь ко сну, миссъ Рахиль спрятала свой алмазъ въ одномъ изъ ящиковъ индйскаго шкафа. На другой день, въ восемь часовъ утра, относя ей на верхъ чашку чая, Пенелопа увидала ящикъ открытымъ и пустымъ, вслдствіе чего и произвела въ дом тревогу. Дале этого не шли ея показанія.

Тогда надзиратель попросилъ позволенія видть самое миссъ Рахиль. Пенелопа передала ей эту просьбу черезъ дверь, и тмъ же путемъ получила отвтъ:

— Мн нечего сообщать г. надзирателю, оказала миссъ Рахиль, — и я никого не въ состояніи принять теперь.

Нашъ опытный служака былъ чрезвычайно удивленъ и дажеоскорбленъ подобнымъ отвтомъ; но я поспшилъ уврить его, что барышня нездорова, и просилъ повременить немного свиданіемъ съ нею. Посл того мы сошли внизъ, гд намъ попалась навстрчу мистеръ Годфрей и мистеръ Франклинъ, проходившіе чрезъ заду.

Оба джентльмена, въ качеств временныхъ обитателей дома, приглашены были разказать съ своей стороны все могущее продать свтъ на разбираемое дло. Но и тотъ, а другой объявила, что имъ ровно ничего неизвстно. Не слыхала ли она въ прошлую ночь какого подозрительнаго шума? спрашивалъ надзиратель. Ничего не слыхала, кром шума дождя.

— А вы, обратился онъ ко мн, также ничего не слыхали лежа безъ сна доле другихъ?

— Ршительно ничего!

Освобожденный отъ дальнйшихъ разспросовъ, мистеръ Франклинъ, все еще отчаиваясь въ успх предпріятія, шепнулъ мн на ухо: «Этотъ господинъ не окажетъ намъ ни малйшей помощи. Надзиратель Сигревъ настоящій оселъ.» Между тмъ какъ мистеръ Годфрей, окончивъ свои показанія, шепталъ мн съ другой стороны: «Сейчасъ видно, что это знатокъ своего дла! Я сильно на него надюсь, Бетереджъ!»

Сколько людей, столько же и различныхъ мнній, — такъ сказалъ еще до меня одинъ изъ древнихъ философовъ. Чтобы продолжить свои изслдованія, надзиратель снова вернулся въ будуаръ, неотступно сопровождаемый мною и Пепелопой. Онъ хотлъ удостовриться, не переставлена ли была ночью какая-нибудь мебель, такъ какъ поверхностный осмотръ комнаты не далъ ему возможности убдиться въ этомъ.

Между тмъ какъ мы шарили около столовъ и стульевъ, дверь спальни внезапно отворилась, а миссъ Рахиль, какого къ себ не допускавшая, ко всеобщему удивленію вышла къ намъ безъ всякаго вызова. Взявъ со стула свою круглую садовую шляпку, она прямо подошла къ Пенелоп съ слдующимъ вопросомъ:

— Мистеръ Франклинъ Блекъ посылалъ васъ сегодня утромъ ко мн?

— Да, миссъ, посылалъ.

— Онъ желалъ говорить со мною, не такъ ли?

— Точно такъ, миссъ.

— Гд же онъ теперь?

Слыша голоса на террас, я выглянулъ изъ окошка и увидалъ ходившихъ по ней джентльменовъ.

— Мистеръ Франклинъ на террас, миссъ, отвчалъ я за свою дочь.

Не сказавъ боле на слова, не обративъ ни малйшаго вниманія на надзирателя, хотвшаго было заговорить съ ней, блдная какъ смерть и погруженная въ свои собственныя мысли, миссъ Рахиль вышла изъ комнаты и спустилась на террасу къ своимъ двоюроднымъ братьямъ.

Сознаюсь, что я нарушилъ въ этомъ случа должное къ моимъ господамъ уваженіе, что я оскорбилъ приличіе и выказалъ недостатокъ хорошихъ манеръ, но хоть заржьте меня, а я не въ силахъ былъ удержаться отъ покушенія посмотрть изъ окошка, какъ встртится миссъ Рахиль съ джентльменами. Она прямо подошла къ мистеру Франклину, словно не замчая присутствія мистера Годфрея, который изъ скромности отошелъ въ сторон и оставилъ ихъ вдвоемъ. Миссъ Рахиль говорила не долго, но съ большою запальчивостію; а судя по лицу мистера Франклина, которое я наблюдалъ изъ окна, слова ея привели его въ неописанное изумленіе.

Между тмъ какъ они еще разговаривали, на террас появилась миледи. Увидавъ ее, миссъ Рахиль сказала еще нсколько словъ мистеру Франклину, и не дождавшись приближенія матери, внезапно возвратилась домой. Замтивъ изумленіе, написанное на лиц мистера Франклина, удивленная миледи обратилась къ нему съ разспросами, въ которыхъ принялъ участіе и мистеръ Годфрей. Вс трое стали ходить по террас, но когда мистеръ Франклинъ сообщалъ имъ о словахъ миссъ Рахили, миледи и мистеръ Годфрей остановились какъ вкопанные. Въ ту минуту какъ я слдилъ за ними изъ окошка, дверь кабинета растворилась съ шумомъ, а гнвная миссъ Рахиль, съ сверкающимъ взоромъ и воспламененнымъ лицомъ, быстро прошла мимо васъ къ своей спальн. Надзиратель опять было обратился къ ней съ вопросами, но она, стоя у двери своей комнаты, обернулась только для того, чтобы запальчиво проговорить ему въ отвтъ:

— Я не посылала за вами, и вы мн ненужны! Мой алмазъ пропалъ, но ни вамъ, да и никому на свт не удастся отыскать его!

Съ этими словами она скрылась, и хлопнувъ дверью, заперла ее у насъ подъ носомъ. Пенелопа, стоявшая къ ней ближе всхъ, слышала, какъ, оставшись одна, миссъ Рахиль громко зарыдала.

Чудное дло! То въ сердцахъ, то въ слезахъ! Что бы это могло значить?