Лунный камень

Увряю васъ, что миледи поблднла, увидавъ его! Однако она превозмогла себя, и спросила пристава, не будетъ ли онъ противиться моему присутствію въ комнат. По доброт своей она не забыла даже прибавить, что смотрла на меня не только какъ на стараго слугу своего дома, но и какъ на довренное лицо, съ которымъ считала полезнымъ совтоваться во всхъ длахъ, касавшихся дома. Приставъ вжливо отвчалъ ей, что собираясь говорить о прислуг вообще, и уже имя доказательство той пользы, которую можетъ принести ему въ этомъ отношеніи моя опытность, онъ будетъ смотрть на мое присутствіе въ комнат какъ на личное для себя одолженіе. миледи знакомъ предложила намъ два стула, и мы немедленно приступили къ совщанію.

— Мое личное мнніе о дл уже составлено, сказалъ приставъ Коффъ, — но съ позволенія миледи, я намренъ умолчать о немъ до поры до времена. Въ настоящую же минуту на мн лежитъ обязанность передать вамъ, къ какому результату провелъ меня осмотръ будуара миссъ Вериндеръ, и къ какимъ мрамъ считаю я необходимымъ приступить теперь съ вашего разршенія.

Затмъ онъ разказалъ ей объ изслдованіи пятна на разрисованной двери, о выведенныхъ имъ изъ этого заключеніяхъ, и повторилъ почти то же, что онъ говорилъ надзирателю Сигревъ, только въ боле почтительныхъ выраженіяхъ. «Первый фактъ, не подлежащій сомннію, это пропажа алмаза изъ шкафика», въ заключеніе сказалъ приставъ: «почти столько же вроятенъ и другой фактъ, что слды пятна, сдланнаго на двери, должны были остаться на одежд кого-либо изъ живущихъ въ дом. Прежде нежели идти впередъ мы должны разыскать эту одежду.»

— Отъ этого открытія, замтила моя госпожа, — вроятно, будетъ зависть и открытіе вора?

— Извините, миледи, я не говорю, что алмазъ украденъ. Я утверждаю только, что алмазъ пропалъ. Открытіе испачканнаго платья можетъ только указать вамъ путь къ разысканію его.

Миледи взглянула на меня.

— Понимаете ли вы это? спросила она.

— Вроятно, приставъ Коффъ понимаетъ это, миледи, отвчалъ я.

— Какимъ же путемъ предполагаете вы разыскивать испачканное платье? спросила моя госпожа, еще разъ обращаясь къ приставу. — Мн совстно сказать, что комнаты и сундуки моихъ добрыхъ старыхъ слугъ уже были обысканы первымъ слдователемъ, и потому я не могу и не хочу вторично подвергать ихъ подобному оскорбленію!

Вотъ это была госпожа, вотъ это была женщина, единственная, быть-можетъ, изъ десяти тысячъ!

— Объ этомъ я, и хотлъ поговорить съ вами, сударыня, сказалъ приставъ. — Прежній слдователь тмъ и испортилъ все дло, что не сумлъ скрыть отъ слугъ своего подозрнія противъ нихъ. Еслибъ я вздумалъ поступитъ по его примру, то нтъ сомннія, что вс они, и преимущественно женщины, старались бы всячески препятствовать слдствію. А между тмъ, ихъ сундуки непремнно должны быть обысканы, по той простой причин, что первый обыскъ имлъ цлію найдти алмазъ, тогда какъ второй будетъ клониться къ тому, чтобъ отыскать испачканное платье. Я совершенно согласенъ съ вами, миледи, что слдуетъ пощадить самолюбіе слугъ, но вмст съ тмъ я убжденъ и въ томъ, что необходимо осмотрть ихъ платья.

Признаюсь, было отъ чего стать въ тупикъ! Даже и миледи высказала это, только, разумется, въ боле изящныхъ выраженіяхъ.

— Я уже составилъ планъ, который долженъ устранить это затрудненіе, сказалъ приставъ Коффъ. — Если вамъ угодно будетъ на него согласиться. Я предлагаю прямо и откровенно объясниться съ слугами.

— Но женщины тотчасъ же сочтутъ себя заподозрнными, перебилъ я.

— Женщины этого не сдлаютъ, мистеръ Бетереджъ, отвчалъ сержантъ, — если только я предупрежу ихъ, что намренъ осмотрть, начиная съ гардероба миледи, вещи всхъ лицъ, ночевавшихъ здсь въ прошлый вторникъ. Это, конечно, пустая формальность, прибавилъ онъ, искоса поглядывая на мою госпожу, — но слуги подчинятся ей охотно, если ихъ уравняютъ съ господами, а вмсто того чтобы препятствовать обыску, они сочтутъ за честь ему содйствовать.

Я тотчасъ же уразумлъ истину его словъ; даже и миледи, оправившись отъ изумленія, поняла, что онъ былъ правъ.

— Такъ вы убждены, что осмотръ необходимъ? оказала она.

— Я не вижу, миледи, кратчайшаго пути для достиженія нашихъ цлей.

Госпожа моя встала, чтобы позвонить свою горничную.

— Прежде чмъ говорить съ прислугой, вы получите ключи отъ моего собственнаго гардероба, оказала она.

— Не лучше ли намъ прежде удостовриться, что остальные леди и джентльмены, живущіе въ дом, согласны на мое предложеніе? неожиданно перебилъ ее приставъ.

— Но, кром меня, единственная леди въ этомъ дом миссъ Вериндеръ, отвчала моя госпожа съ видомъ величайшаго удивленія, — а единственные джентльмены племянники мои: мистеръ Блекъ и мистеръ Абльвайтъ. Ни отъ кого изъ трехъ нельзя ожидать отказа.