Лужок черного лебедя

— «Мне плевать, что я не твой отец, юная леди, тебе придется уважать меня, потому что я, мля, здесь хозяин, и это, мля, мой дом, и за мной, мля, не заржавеет вышвырнуть тебя за шкирку за порог. Думаешь, я блефую? Я никогда, мля, не блефую, поняла?»

Рукоятка ее ножа была теплая и липкая после ее руки. Лезвие было таким острым, что порезаться — проще простого.

— Отличный нож.

— Ты голодный?

— Ну… зависит от того, что у тебя есть.

— Привереда, да? — Дафна пошелестела бумажным пакетом и достала помятую датскую булку из слоеного теста. — Ну что, хочешь есть, или будешь выпендриваться? — Она откусила кусочек и помахала булкой у меня перед носом.

Тонкие слои теста — как сладкий иней.

— Я бы попробовал.

— Давай, Тейлор! Хоро-о-оший песик! Давай, помаши хвостиком.

Я взобрался на капот и встал на четвереньки. Очень осторожно, потому что боялся, что она может столкнуть меня в крапиву. С Дафной всегда так — невозможно угадать, что у нее на уме. Она подалась вперед, и я увидел, как ее соски просвечивают сквозь майку. Она без лифчика. Я потянулся за булкой.

— Так, лапу убрал! Зубами возьми, ты же собачка!

Она покормила меня, нанизав булку на свою «стрелу». Булка была с лимонной начинкой, с корицей, со сладким и пряным изюмом.

Дафна тоже поела. Я смотрел, как она жует. Я был к ней очень близко и видел маленького худощавого Христа на ее кресте. Я думал о том, что Христос, наверно, как и сам крест, тоже нагрелся от тепла ее тела. Я завидовал ему. Вскоре мы доели булку. Очень осторожно она насадила вишенку на острие своей стрелы. И очень осторожно я взял вишенку зубами.

И тут — началось…

— Тейлор! — Дафна смотрела на пустой кончик своей стрелы. Она была в бешенстве. — Ты украл мою вишню.

Вишня встала у меня поперек горла.

— Ты сама… дала ее мне.

— Ты украл мою гребанную вишню и ты заплатишь за это!

— Но, Дафна, ты же…

— Какая я тебе «Дафна»? Не помню, чтобы я разрешала так ко мне обращаться!

Что это было — очередная игра? Если да, то правил я не понимал.

Она приставила острие стрелы к моему горлу и приблизилась так, что я чувствовал сладость ее дыхания.

— Ты, кажется, не воспринимаешь меня всерьез, Тэйлор.

Стрела была адски острая. Я думал — успею ли я увернуться прежде, чем она проткнет мне трахею? Но не все было так просто… в штанах у меня стало тесно — у меня стоял.

— Ты должен заплатить за то, что взял без спросу. Это закон.

— Но у меня нет денег.

— Тогда подумай хорошенько, Тэйлор. Как еще ты можешь мне заплатить?

— Я…

Я разглядывал ее лицо — ямочка на подбородке. Пушок над верхней губой. Вздернутый носик. Лепестки губ. Жестокая улыбка. Я смотрел в ее грозные глаза и видел два маленьких отражения себя.

— У меня есть фруктовые карамельки. Но они слиплись от жары. Тебе придется бить их камнем, чтобы разлепить.

Чары рассеялись. Она убрала стрелу и залезла обратно в кабину трактора, села в кресло. Злость на ее лице уступила место скуке.

— Что?

Вместо ответа она наградила меня взглядом, полным отвращения.

Теперь я хотел, чтобы она снова приставила стрелу к моему горлу — уж лучше стрела чем этот взгляд.

— Ну чтооо?

— Я буду считать до двадцати. — Она сунула пластинку «Wrigley's spearmint» в свой прекрасный ротик. — И если я досчитаю, а ты еще будешь в зоне видимости, я скажу своему отчиму, что ты лапал меня. И если я досчитаю до тридцати, а ты еще будешь виден вдали, я скажу ему, что ты ко мне (ее язык лизнул последнее слово) приставал. Клянусь Богом.

— Но я не лапал тебя!

— Мой отчим хранит дробовик в антресоли на кухне. Он шкажет, што принял тебя жа маленького шушистого кролика. Раз, два, три…

Верховая тропа привела меня в заброшенный сад — сказочный сад. Заросли высокой, пушистой травы — в основном, чертополоха — доставали мне до пояса, и я словно не шел через сад, но переходил его вброд, словно мягкую зеленую реку. Я все еще думал о Дафне Маддэн — и я не понимал. Там, на старом тракторе мне казалось, что я нравлюсь ей. Она ведь вряд ли делится своими слоеными пирожками с каждым проходящим мимо мальчишкой. И абсолютно точно я знал одно — она нравится мне. И даже больше. Отношения с девчонками — это опасно. Ну, не то чтобы «опасно» — скорее сложно. Но иногда — еще и опасно. Если в школе узнают, что вы парочка, вас могут затравить: «тили-тили тесто, жених и невеста! Ребенок на подходе? Как назовете?» — будут кричать они вслед, если увидят, что вы держитесь за руки, шагая по школьному коридору. А если твоя девушка нравится другому мальчишке, он может вызвать тебя на бой, чтобы доказать твоей девушке, что она встречается с сосунком.