Лужок черного лебедя

Игра в «Твистер» в доме завершилась тем, что на полу оказалась гора перекрученных тел — то тут, то там торчали ноги и руки.

— Ты посмотри на них, ну что за дурни! — Проворчала мама Хлюпика, впрочем голос ее был скорее довольный.

— Бену очень жаль, мам, но его друг сказал, что Мерва не возьмут работать на склад. После школы, я имею в виду.

— Ну, здесь уж ничего не поделаешь. Бен хотя бы постарался, спасибо ему за это.

(Время, мои часы пульсировали, Время! Мне всегда до всего есть дело, и в этом моя проблема. Главная фишка Призраков в том, что им нет дела ни до чего — им на все плевать)

— Но я очень беспокоюсь за будущее Мерва. Особенно, когда мы с Биллом, ну, ты понимаешь, отойдем в мир иной.

— Мам! Ты что такое говоришь?

— Да, но мы все понимаем, что Мерв не может думать о будущем. Он не может думать дальше «завтра».

— Ну, он ведь всегда может рассчитывать на меня и Бена.

— У тебя скоро будет трое собственных детей на шее. А Мерв… Мерв в последнее время все активнее занимается… Билл не говорил тебе? Он застукал его на прошлой неделе с журналом «Пентхаус». Едва одетые женщины во всяких позах.

— Я думаю, это нормально мам. Все мальчики делают это.

— Я знаю, Джеки, но Мерв необычный мальчик. Как он будет ухаживать за девушками? Я люблю его, но я все время думаю: какая девушка захочет пойти на свидание с парнем вроде него? Как он будет содержать семью? Мерв, как говорят, ни рыба ни мясо. Он недостаточно отсталый, чтобы получать пособие по инвалидности, и недостаточно умный даже для того, чтобы таскать коробки на складе.

— Бен сказал, что они отказали только потому, что у них нет свободных вакансий. Сейчас же кризис.

— Самое печальное в том, что Мерв на самом деле гораздо умнее, чем кажется. Он изображает в школе идиота просто потому, что все ждут этого.

Лунно-серый кот пересек двор. Куранты забьют в любую секунду.

— Бен говорит, что на консервный завод в Аптоне берут вообще всех подряд. Они даже взяли Джайлса Новака, — и это после того, что случилось с его отцом.

(Я никогда не думал об этом. Хлюпик был для меня просто мальчишкой, над которым все смеются. Но я не мог представить себе его двадцати- или тридцатилетним. Подумать только — его мать каждый день совершает ради него маленький подвиг: она заботится о нем. А что будет, когда Хлюпику исполнится пятьдесят или семьдесят? Что случится с ним? Это уже не смешно, не так ли?)

— Консервный завод — это, конечно, хорошо, но ведь это не изменит…

— Джэки! — Молодой отец выглянул из окна. — Джэкс!

Я протиснулся между колючими кустами и забором.

— Что такое, Бен? Мы здесь! Под аркой!

Колючие розы, вонзили свои шипы в мою грудь и мое лицо.

— Вэнди с тобой? Мерв опять слишком возбудился. У нас тут небольшое ЧП с его подгузником…

— Целых десять минут. — Пробормотала мама Хлюпика. — Это рекорд. Хорошо, Бен! — Она встала со скамейки. — Я иду!

Мама Хлюпика и его беременная сестра были на полпути к дому, когда куранты в церкви Святого Гавриила пробили первый раз — из девяти. Я рванул к стене и запрыгнул на компостную кучу. Я хотел оттолкнуться от нее, но вместо этого увяз по пояс в вонючей, гниющей жиже. Это было похоже на страшный сон, в котором земля поедает тебя.

Куранты пробили второй раз.

Я выбрался из кучи и перебрался через забор, и несколько секунд висел на нем, махая ногами в неопределенности, пока часы пробили в третий раз. Я отпустил забор — и приземлился на дороге, рядом с магазином мистера Ридда. И в своих мокрых и облепленных компостом джинсах, я дал деру через перекресток, — и достиг «финишного» дуба на седьмом ударе курантов — за два удара до конца.

Когда я упал на колени среди корней дуба, мое дыхание было похоже на скрежет ржавой пилы. Я не мог даже выдернуть колючки из своих носков. Но именно в тот момент, именно в том месте я чувствовал себя счастливее, чем когда бы то ни было.

— Ты, сын мой, — Гилберт Суинярд хлопнул меня по спине, — будешь первоклассным Призраком.

— По-моему, никто и никогда раньше не приходил к финишу так! — Грант Берч хмыкнул. — С тремя секундами в запасе!

Пит Рэдмарли сидел, закинув ногу на ногу, и курил.

— Я думал, ты слился. — Рэдмарли трудно чем-то удивить, у него уже даже усы начали расти. Я знаю, он считает, что я гей и сноб, но мне в лицо он этого никогда не говорил.

— Выходит ты ошибся, — сказал Гилберт Суинярд (когда за тебя заступается пацан, типа Гилберта Суинярда, ты понимаешь, что не зря так старался стать Призраком). — Господи, Тэйлор! Что с твоими штанами?

— Наступил в… — я все еще задыхался, отчаянно хватая воздух ртом. — В гребаный пруд во дворе у Артура Ившама.

Даже Рэдмарли хмыкнул.

— А потом… — я тоже начал смеяться, — упал в компостную кучу во дворе у Подгузника.

Появился Плуто Новак.

— Ну чего? Он успел?

— В самый последний помент. — Сказал Суинярд.

— В прямом смысле за две секунды до конца. — Сказал Грант Берч.

— Там… — я поприветствовал Новака. — Там целые толпы людей в этих садах.