Маркос Рамирес

Повернув за угол, я увидел просторное, чистое помещение, где за хорошо убранными столами сидело много солдат; все были в сапогах и в новых одноцветных рубашках и брюках. «Наверно, добровольцы из Эредии», — подумал я и, спокойно войдя в зал, присел за один из столов. Но тут ко мне подскочил китаец и, размахивая руками, закричал, коверкая язык:

— Ступай к черту, здесь тебе не место!

— Почему? — спросил я, несколько оробев.

— Ты ведь не идешь на границу, черт тебя подери!

Однако кое-кто из солдат, видимо еще накануне вечером заметивших меня, когда я вместе с земляками сходил с поезда, вступились за меня:

— А почему ему здесь не место? Он едет вместе с войсками, и если ему не дадут здесь перекусить, то и мы перестанем ходить сюда!

Китаец поспешил обслужить меня. Потом я так и продолжал есть в этой таверне.

После завтрака я вернулся в школу, где мы были расквартированы. Вскоре ко мне подошел молодой смуглый человек, которого я знавал в Сан-Хосе; он работал там трамвайным кондуктором, в армии же стал ни более ни менее как адъютантом генерала Кабесаса.

— Куда это ты запропастился? — спросил он. — Пойдем со мной, будешь вестовым полковника дона Анто

нио Сегреда.

Этим, новоиспеченным, как и многие другие, полковником оказался высокий светлокожий эредиец с холеными руками. Потом я узнал, что земляки прозвали его Тоньо Жестянка. Увидав меня, полковник Сегреда спросил с напускной серьезностью:

— А читать и писать ты умеешь?

И поскольку я ответил ему утвердительно и с подчеркнутой важностью, то он, улыбаясь, добавил:

— Очень хорошо!.. В таком случае, поручаю тебе мой вещевой мешок, смотри за ним и, как только мне потребуется, неси его ко мне. — С этими словами он вручил мне узел с вещами, завернутый в серое одеяло и стянутый двумя кожаными ремнями.

Приказ таскать повсюду узел за плечами, признаться, не вызвал у меня особого восторга. Вот почему минутой спустя мешок уже был спрятан в укромном местечке, а я, освободившись от неприятного груза, снова помчался в город.

Порт с его кипучей жизнью представлял для меня новый, чарующий мир. Мое безграничное счастье только время от времени омрачалось страхом — а вдруг дядя добьется у властей приказа разыскать меня и вернуть домой? Поэтому я жаждал как можно скорее попасть на корабль. Лишь после я узнал, что дядя, записавшись добровольцем в батальон, который не успел вовремя выехать из Сан-Хосе, обманул мою встревоженную мать, уверив ее, что я уже задержан в Пунтаренасе. В разговоре со своей невестой Талией дядя заметил:

— Пусть едет, пусть узнает, что такое труд. По крайней мере, сам себя накажет и уже не будет удирать из дома…

Дядя Сакариас не мог понять, что это приключение было для меня исполнением заветной, волшебной мечты!

Дня два спустя мои земляки подняли на пристани большую бучу. Когда я появился там, корабль «Роксана», который с берега казался мне таким громадным, уже медленно удалялся на юг, битком набитый солдатами, прощавшимися с портом веселыми криками. Тем временем мои земляки, негодуя, что их до сих пор не отправили на границу, столпились на набережной, сыпали проклятия и угрозы, стреляли в воздух — словом, всячески выражали свое возмущение до тех пор, пока высшее начальство не успокоило взбудораженные страсти обещанием погрузить на суда всех солдат. Вернувшись в школу, неугомонные добровольцы опять устроили скандал — на набережной они убедились в негодности своих винтовок. И верно: их снабдили карабинами «ремингтон» устаревшего образца и патронами от новых маузеров, плясавшими в затворах старых винтовок.

На следующий день я прилег после обеда в тени пальм школьного патио; проснувшись, я отправился на побережье Лас Плайитас и уселся на каменной стене, с увлечением наблюдая за суденышками, сновавшими туда и сюда по спокойным водам лагуны Эстеро. Я размечтался о далеких путешествиях и захватывающих приключениях, как вдруг услышал за спиной возбужденные крики — адъютант генерала Кабесаса на бегу вопил:

— Дьяволенок! Повсюду его ищут! Наверняка уже отдан приказ о твоем аресте! Считают, что ты удрал с вещами полковника… Разве не видишь, что на Муэльесито грузятся части из Эредии?

Перепуганный, я стрелой помчался в школу, схватил проклятый полковничий узел и, даже не попрощавшись с земляками, пулей полетел к лагуне Эстеро в поисках какого-то неведомого мне Муэльесито.

Я увидел две до отказа нагруженные солдатами самоходные баржи. Одна из них уже успела отчалить; медленно-медленно разворачиваясь и извергая в воздух клубящиеся облака черного дыма, она удалялась под хриплый рев сирены. Другая баржа, под названием «Достойная Мария», еще не отшвартовалась, и на ней-то я заметил моего полковника Сегреда. Когда я, задыхаясь и обливаясь потом, наконец добрался до него, полковник сказал с нарочитой суровостью:

— Так-то выполняются мои приказы? Чтоб больше этого не было, иначе прикажу расстрелять!