Марксизм в эпоху II Интернационала. Выпуск второй

«По правде говоря, за всеми этими шумными спорами стоит серьезный и важный вопрос. Пылкие, боевые, нетерпеливые ожидания недавних лет – ожидания, грешившие чрезмерной точностью в деталях и оттенках, – ныне наталкиваются на сопротивление в виде усложнившихся экономических отношений, более запутанных передаточных механизмов в сфере политики. И тогда те, кто не умеет привести свое психологическое время (а в переводе на простой язык это означает: терпение и наблюдательность) в соответствие со временем внешнего мира, устают на полпути и покидают наши ряды»[504].

А позже в письме к Кроче, не будучи связанным соображениями политической тактики, он говорил еще откровеннее:

«Социализм сейчас переживает момент остановки. Это лишь подтверждает правильность исторического материализма. Экономико-политическая действительность усложнилась. Этот кретин Бернштейн может воображать себе, что сыграл роль Иисуса. Этот простак Каутский может предаваться иллюзии, будто он призван быть стражем священного ковчега. Этот интриган Мерлино может уверять, что служил делу социализма, находясь в действительности на службе полиции. Этот Сорель может верить, что исправил то, чего никогда не мог выучить… Но скажите на милость, в чем же состоит та действительная новизна мира, которая сделала очевидными в глазах множества людей несовершенства марксизма? Здесь-то и зарыта собака»[505]

.

Ради того, чтобы «откопать собаку», Лабриола готов был употребить свое «психологическое время», то есть терпение и наблюдательность, но мучительная болезнь и смерть помешали ему выполнить эту задачу. Да и не известно вообще, смог ли бы он ее выполнить; во всяком случае, в оставшемся незавершенным четвертом очерке («От одного века к другому») указанная цель, конечно же, не была достигнута. Его изолированное положение в итальянском рабочем движении (тщетно пытался он возобновить с Турати отношения практического сотрудничества после бурных событий 1898 года[506]) приводило к тому, что в вопросах выработки политической линии он не всегда занимал осмотрительную позицию. Он не понял, например, что «хронический антиколонит», в котором он упрекал социалистов, был единственной болезнью, какой Итальянская социалистическая партия, страдающая множеством недугов, могла бы не стыдиться. Но и в этом случае он был прав, отвергая ярлык «еретика», который старались приклеить ему либеральные круги.

«Это, – писал он, – худший способ ведения полемики со стороны либеральной прессы. Партия критиков – каковой является социалистическая партия – живет критикой и самокритикой. В прошлом партия сектантов и утопистов, она лишь мало-помалу приобретает умение решать реальные проблемы и, пока учится, ошибается и грешит»[507].

Грегорио Де Паола.

ЖОРЖ СОРЕЛЬ: ОТ МЕТАФИЗИКИ К МИФУ