Мемуары Дьявола

– Боже! Ну и недотепа! – заорал господин Фурнишон, обернувшись к маленькому клерку. – Битый час вы искали другой звонок!

– А как я мог его найти, если он черт знает на какой высоте, – ответил клерк, и в самом деле по причине небольшого роста вряд ли сумевший бы достать до кнопки. – Вы, великан, могучий и ловкий, словно Голиаф, только ругались, как грузчик, вместо того чтобы поискать самому как следует – уж вы бы его нашли, вам стоило только руку протянуть!

– Ну разве можно быть таким недомерком? – разъярился вконец приказчик.

– Ну разве можно быть таким тупоголовым? – еще яростней ответил ему клерк.

– Господа, господа! – прокричал Луицци; он едва сдерживал судорожный смех, пытаясь найти способ успокоить распетушившихся женихов.

– Подите прочь, и там смейтесь, господин барон из берлины, – вы же видите, во что превратились мое платье и шляпа, да и сапоги уже в совершенно неприглядном виде. – И приказчик выдал своей шляпе несколько нещадных щелбанов, приговаривая: – Ох уж этот недонотариус!

– Вы просто смешны, – сказал клерк, – я продрог до мозга костей и, может быть, заработаю воспаление легких из-за вашей дурости.

– Ну да, конечно, из-за моей, – саркастически усмехнулся приказчик.

– Оставьте меня в покое, – завопил клерк, уже совершенно выйдя из себя, – занимайтесь лучше своей драгоценной шляпой!

– Садитесь в экипаж, господин барон, – сказал кучер, – вон кто-то идет открывать ворота.

– Господа, – Луицци встал на подножку, сложившись пополам от неудержимого хохота, – я попрошу, чтобы вам прислали кого-нибудь в помощь и разожгли огонь, чтобы вы согрелись.

Он легко вскочил в берлину, а кучер торжественным шагом вошел на территорию парка, оглядываясь на приказчика и клерка, оставшихся у решетки на страже своих чемоданов и узлов. Пожилая женщина проводила Луицци в комнату, и полчаса спустя барон с немалым удовольствием наблюдал из окна прибытие отягощенных багажом женихов, еле тащивших свои свертки; им неуклюже пыталась помочь некое существо, напоминавшее жокея, в наполовину красном, наполовину синем костюме, крайне возбудившее любопытство Луицци.

VIII

Четыре претендента

Луицци находился в Тайи уже целых два часа, но не было никаких признаков того, что его собираются представить хозяину дома, которому Гангерне заранее отправил рекомендательное письмо. Наконец барон услышал легкий стук в дверь, и тут же в комнату вошла полная женщина лет шестидесяти, а то и больше, с лицом, испещренным морщинами, словно небольшой пруд, изборожденный утками, в платье ужасающе огненного цвета и чепчике, украшенном цепочкой бантиков из желтого сатина. Сделав глубокий реверанс, который достался ей ценой немалых усилий, она жеманно улыбнулась уголками совершенно беззубого рта. Луицци ответил ей изысканным поклоном.

– Сударь, – произнесла достойнейшая дама, – я навестила вас, чтобы узнать, всего ли у вас в достатке. Господин Риго – мой брат. Я же – в девичестве Риго, а по мужу – Турникель. К великому несчастью, я потеряла мужа в тысяча восемьсот восьмом году от прилива крови, вызванного падением с пятого этажа лесов, когда он нес по ним строительный раствор…

– А-а, понятно, – протянул Луицци, – ваш муж был…

– Зодчим, сударь. Но, поскольку он был назначен правительством на должность архитектора, а наш император любил, чтобы начальники подавали пример подчиненным, он стремился быть всегда первым во всем… Прекрасный человек, сударь. Дочь моя как две капли воды походит на него, но и не лишена в то же время всех моих лучших черт. Вы скоро убедитесь в этом сами, сударь. Ах, если бы не масса свалившихся на нее несчастий… В конце-то концов, это же не ее вина, да и не моя, ибо я воспитала ее как герцогиню, в неге и изобилии. Так зачем я пришла-то? Спросить, всего ли вам хватает, а то, знаете, хоть мой брат и прекрасный человек, но не совсем разбирается в знаках внимания, подобающих столь знатному гостю, как вы.

– Мне оказали великолепный прием, сударыня, – улыбнулся Луицци, – мне ничего не нужно, не беспокойтесь.

– Ох уж эти слуги, – вздохнула госпожа Турникель и, схватив салфетку, ринулась протирать пыль. – Ну сущие бездельники! Им бы только жрать, пить да дрыхнуть, а до работы им и дела нет! Ну вот, например, эта комната – видите, подметена только в самой середине, а что делается вдоль стен, они и знать не желают! Ничего удивительного: если провести многие годы в обществе дикарей, вроде моего брата, то разве можно научиться так разбираться в людях, как я, всю жизнь прожившая с этими прохиндеями бок о бок!

– Само собой разумеется, сударыня, – промолвил Луицци и, спасаясь от облаков пыли, поднятых стараниями госпожи Турникель, бросился открывать окно.

– Будьте осторожны, – тут же отреагировала добрая женщина, – не открывайте окно, это может вам навредить: сейчас легко простудиться. Я говорю со знанием дела, ибо у меня немалый опыт по части врачевания, к тому же я изучала медицину на акушерских курсах.

– Не волнуйтесь, сударыня, я знаю отличное лекарство против всякой заразы: хорошая сигара ежеутренне…