Между Христом и Антихристом. «Поклонение волхвов» Иеронима Босха

Рис. 22. Иероним Босх. Искушение св. Антония, ок. 1500–1510 гг.

На рентгеновском снимке мадридского «Поклонения волхвов» видно, что изначально Босх планировал написать шлем-корону Антихриста иначе. Ее должна была венчать фигурка человека, который держит над головой некий круглый предмет[78]. Очень похожий мотив повторяется на зеленоватой ленте с колокольчиком на конце, которая свисает из-под красного плаща Антихриста[79]. На ней изображена вереница «атлантов», которые руками и ногами держат шары. И нарисованы так, что очень похожи на жаб. На левой створке триптиха, над воротами двора, где одиноко сидит Иосиф, приемный отец Иисуса, в той же позе с раздвинутыми передними и задними лапами изображена жаба. Человек или жаба, держащие над головой какой-то округлый предмет, вновь возвращают нас к «Искушению св. Антония». Там к столу, вокруг которого собралась демоническая компания, подходит чернокожий слуга или служанка[80]

. Он(а) держит в руках поднос, а на нем стоит жаба, которая на вытянутых лапах поднимает яйцо (рис. 23).

Пытаясь выяснить смысл этой странной детали, историк Джеффри Хэмбургер напомнил об одном из важнейших моментов католической мессы, который известен как «возношение» (elevatio). Тихо произнеся слова «Сие есть Тело Мое» (Hoc est corpus meum), священник поднимает гостию, уже ставшую телом Христовым, для поклонения верующими (рис. 24)[81].

Этот жест был введен в ритуал мессы где-то во второй половине XII в., чтобы привлечь взоры паствы к гостии[82]. Изначально священник поднимал ее еще до освящения. Однако это означало, что верующие поклоняются пресному хлебцу, т. е., строго говоря, впадают в грех идолопоклонства. Потому парижский епископ Эд де Сюлли (1197–1208) первым предписал перенести «возношение» на тот момент мессы, когда гостия уже точно станет телом Христовым: «На „Тот, Кто прежде“: взяв гостию в руки, священники не должны сразу поднимать ее высоко, показывая всем собравшимся, но пусть как бы держат на груди до слов Сие есть Тело Мое

(Мф. 26). Тогда пусть поднимают ее, чтобы все могли увидеть»[83].

Вскоре на IV Латеранском соборе (1215 г.) был принят догмат о реальном присутствии тела и крови Христовых в Святых дарах. Он подвел итог спорам вокруг таинства евхаристии, которые продолжались с XI в. Английский философ и богослов Роберт Гроссетест (ум. в 1253 г.), который в 1235 г. стал епископом Линкольнским, так разъяснял значение догмата монахам аббатства Питерборо: «В ваших монастырях… благодаря… евхаристии Царь небесный пребывает не только в своей божественности, но и в истинной телесной субстанции, приданной Ему Девой Марией»[84]. Формулировка, утвержденная в 1215 г., в частности, предполагала, что в момент «возношения» паства сможет узреть Бога, незримо присутствующего в круглом хлебце.

По решению IV Латеранского собора миряне должны были причащаться не менее раза в год – на Пасху, предварительно исповедовавшись и получив отпущение грехов. Причащение требовало подготовки и было редким опытом. В отличие от него, созерцание гостии было доступно каждому – и в любой момент. Оно, как многие верили, давало возможность прикоснуться к телу Христову взором и тем самым приобщало к главному источнику сакрального. Существуют свидетельства о том, что некоторые верующие приходили на мессу только к моменту «возношения» и уходили сразу после него, а само созерцание гостии заменяло им причащение[85]. Около 1220 г. философ-схоласт Александр Гэльский противопоставлял два рода вкушения тела Христова: вкушение устами (manducatio per gustum), которое обладает силой таинства, и вкушение взором (manducatio per visum

), которое таинством не является[86].

Рис. 23. Слева: фрагмент «Поклонения волхвов» (Мадрид); справа: фрагмент «Искушения св. Антония» (Лиссабон).

Рис. 24. Липпо Ванни. Инициал на одной из страниц Миссала, 1342–1364 гг.

Amsterdam. Rijksmuseum. № RP-T-1948–713

Белое яйцо, которое на «Искушении св. Антония», высоко подняв лапы, держит жаба – воплощение нечистоты и одна из «масок» дьявола, видимо, было пародией на гостию или своего рода антигостией. У этого изображения есть параллели в средневековых текстах. Один из них – житие немецкой визионерки Кристины фон Штоммельн (ок. 1287–1312). Там упоминается о череде искушений, которыми ее одолевал дьявол. В частности, ей везде мерещились пауки, змеи и жабы, так что она не могла нормально есть и пить, поскольку все время видела что-то нечистое и отвратительное. Когда священник во время мессы поднял гостию, она тоже вместо нее увидела жабу и из-за этого побоялась подойти к причастию[87].

Разложение тела / Разложение души