Между Христом и Антихристом. «Поклонение волхвов» Иеронима Босха

На средневековых и ренессансных образах «Поклонения волхвов» их дары обычно представали как золотые кубки, чаши или сосуды, часто похожие на литургические. Например, на своем первом «Поклонении», которое сейчас хранится в Метрополитен-музее, Босх изобразил старшего из королей с подносом. На нем стоит сосуд с загнутым носиком, напоминающий арабские кувшины (золото). Второй волхв в белом тюрбане держит высокий готический реликварий (ладан). А третий, чернокожий, принес круглый сосуд, увенчанный золотой птицей (смирна)[199]. Однако на «Поклонении волхвов» из Прадо Босх показал подарки первого и третьего волхвов совершенно иначе и совсем не так, как другие художники его времени и предшествующих столетий.

Старший из королей принес Христу не золотой кубок или какой-то роскошный сосуд, а скульптурную группу на тяжелом круглом постаменте, украшенном жемчугом. Она представляет Авраама, который собирается принести в жертву Исаака (Быт. 22:1–13) (рис. 66)[200]. Ангел останавливает руку патриарха, готового заколоть любимого сына, а за алтарем уже стоит баран, который будет заклан вместо мальчика. Эту сцену в христианской традиции рассматривали как прообраз крестной смерти Христа во искупление грехов человечества. Потому здесь она явно напоминает зрителю о муках, ожидающих новорожденного.

Однако под диском, на котором закреплены фигуры, почему-то сидят три жабы. Некоторые историки интерпретируют это так, что внешне благочестивый дар опирается на нечистых гадов, а значит, Босх стремился изобличить и дарителя. Но более вероятно обратное: он изобразил жаб, придавленных тяжелой скульптурой – так же как на фасадах готических соборов добродетели попирают пороки, а святые – поверженных ими язычников или еретиков[201]

. Так что перед нами символ грядущего искупления, победы Христа над дьяволом – необычный по форме, но традиционный по содержанию.

Теперь взглянем на дар третьего, чернокожего, волхва. Как и у многих других художников, у Босха он держит в руке шарообразный сосуд со смирной (рис. 67, слева). На поверхности шара изображены два воина и человек, который, встав на колени, что-то протягивает государю, восседающему на престоле. Это Авенир – полководец царя Саула. Как рассказывается во Второй книге Царств (2:3), после гибели своего господина он стал враждовать с наследником престола Давидом. Босх изобразил, как Авенир явился к Давиду, чтобы заключить с ним союз и передать под его владычество все земли Израиля. Средневековые богословы видели в этом эпизоде один из ветхозаветных типов поклонения волхвов, пришедших с дарами к новорожденному царю иудейскому[202].

Рис. 66. Иероним Босх. Поклонение волхвов, ок. 1490–1500 г.

Сложнее понять, что означает фигура птицы с распростертыми крыльями, которая сидит на шаре. Как и у птиц на шлеме первого волхва, в ее клюве зажат маленький красный плод или какой-то шарик. Она изображена так, что скорее похожая не на скульптуру, установленную на сфере, а на живую птицу. Можно было бы подумать, что это феникс, который, сгорев, восстает из пепла и, по многочисленным средневековым толкованиям, олицетворяет воскресение Христа[203]

. Но здесь нет огня. Тогда это может быть пеликан, который, как говорилось в греческом «Физиологе» (II–IV вв.) и его потомках – средневековых бестиариях, самоотверженно кормит птенцов собственной кровью, а потому напоминает о крестной жертве Христа (рис. 68, слева)[204].

Рис. 67. Иероним Босх. Поклонение волхвов, ок. 1490–1500 г.

В евхаристическом гимне «Боже сокровенный, славлю я Тебя» (Adoro te devote), написанном Фомой Аквинским, молящийся просил «Иисуса любимого, пеликана благого» очистить его своей кровью, капля которой способна омыть от греха весь мир[205]. У птицы, которую Босх посадил на шар, нет ни птенцов, ни кровавой раны. Однако ее поза идентична той, в какой художник изобразил пеликана на задней стороне алтарной панели, представляющей Иоанна Богослова на острове Патмос. Там жертвенная птица с птенцами сидит на высоком утесе, а вокруг разворачиваются сцены Страстей Христовых (рис. 67, справа)[206]. Видимо, представляя дар чернокожего волхва, Босх отталкивался от известного образа пеликана, но изменил его на свой лад. У птицы нет птенцов, а в клюве она держит красную ягоду – ее цвет напоминал о крови, пролитой богочеловеком.