Мифы и правда Кронштадтского мятежа. Матросская контрреволюция 1918–1921 гг.

Что же касается поднявшего весной 1919 года мятеж атамана Н. А. Григорьева, то в июне он объединился с другим анархистом – Н. И. Махно. Однако между двумя атаманами сразу же возникли острые противоречия. Это было связано и с неодобрением Махно антисемитизма и погромов, и с социально-политической ориентацией лидеров: Григорьев был благосклонен к зажиточным крестьянам и завёл сношения с генералом А. И. Деникиным. 27 июля 1919 года в помещении сельского Совета села Сентово Григорьев был застрелен махновцами, обвинившими его в сношениях с Деникиным и еврейских погромах. Бывшие в рядах его мятежного воинства матросы вполне безболезненно перешли под знамена батьки Махно или вернулись в ряды Красной армии. Тогда это делалось легко и быстро.

В целом же и в 1918 и в 1920 годах без матросов не обходилась каждая сколько-нибудь себя уважающая банда, как, впрочем, и любое повстанческое движение. Поэтому в том, что среди матросов было немало тех, кто выдвинулся в этих многочисленных партизанских и бандитских формированиях на руководящие должности, то есть стали атаманами различного уровня и различной окраски, не было ничего удивительного. История гражданской войны в России распорядилась так, что матросы-атаманы стали ее такой же неотъемлемой частью, как матросы-большевики и матросы-анархисты. Впрочем, четкую грань между этими категориями порой провести было весьма и весьма непросто… Следует отметить и то, что к концу 1920 года в Кронштадт стали возвращаться не только матросы-большевики, но куда более многочисленные матросы-анархисты и весьма амбициозные матросы, познавшие неограниченную власть атаманства. Все они слишком многое повидали и прошли, чтобы верить каким-нибудь ораторам, как верили в далеком 1917 году. Вернувшись в Кронштадт, они не только желали радикальных перемен, но и были не прочь самим этих перемен добиться так, как они привыкли – маузером и бомбой.

Глава восьмая

Матросские мятежи 1919 года

Из всех антисоветских выступлений на флоте в период Гражданской войны особняком стоит мятеж в главных фортах Кронштадта – Красная Горка, Серая Лошадь и Обручев в июне 1919 года. В советское время писали, что мятеж в фортах был тесно связан со «шпионской кадетской» организацией «Национальный центр». На самом деле, разумеется, все было намного сложнее.

В мае с территории Эстонии перешёл в наступление на Петроград белогвардейский Северный корпус. Корпусу удалось оттеснить морально слабые части 7-й армии красных до линии Копорский залив – Гатчина. Система береговых фортов южного берега Финского залива, в которую входили форты Красная Горка, Обручев и батарея Серая Лошадь, оказалась к началу июня в прифронтовой полосе. В Финском заливе находилась эскадра английских крейсеров, направленная туда после поражения Германии в мировой войне.

В Петрограде к этому времени начался голод. Одновременно по всему северо-западному региону начались восстания недовольных продразвёрсткой и мобилизацией в Красную армию крестьян. Ряд командиров Красной армии к этому времени состоял в различных тайных контрреволюционных организациях. Состояние частей 7-й армии к июню 1919 года из-за перебоев со снабжением, военных неудач на фронте, слабой политической работы и измен командиров стало критическим. Обычным явлением стало дезертирство. Нередко на сторону белых переходили целые полки. Так, 12 июня на сторону белых перешли 1-й и 2-й Кронштадтские и 105-й стрелковые полки, оборонявшие подступы к форту Красная Горка. На этом фоне резко усиливалась антибольшевистская эсеровская пропаганда.

Восстание в форте было тщательно подготовлено. Так, 24 мая комиссар Кронштадтской военно-морской базы Н. М. Лудри докладывал: «Крепость может на форт положиться как на вполне надёжную опору… Признаков, наталкивающих на подозрение к измене, не наблюдалось нигде». Ему вторили комиссары 7-й армии: «Особенно сознательна дисциплина артиллеристов на Красной горке».

В фортах действительно служил ряд бывших офицеров, настроенных яро антисоветски. Но это была только вершина айсберга. Активность бывших офицеров опиралась на их взаимопонимание в разочаровавшихся в большевиках матросах. Позднее историки будут рассказывать о том, что нехорошие офицеры распропагандировали хороших матросов. Это полная ерунда! Попробовали бы эти же офицеры распропагандировать этих же матросов в 1917 году! Их бы через три минуты подняли на штыки. Но в 1919 году политическая ситуация изменилась, и большевики уже и близко не пользовались такой популярностью и доверием у матросов, как в преддверии Октября. Если кому матросы из гарнизонов кронштадтских фортов еще в и верили, так это только левым эсерам. Именно матросы-эсеры (а также анархисты, ну куда без них!) и стали опорой заговорщиков.

Мятеж в форте возглавил его комендант бывший поручик Н. М. Неклюдов. В подготовке мятежа участвовали как бывшие офицеры Куприянов, Лащилин, Делль, так и матросы-эсеры, и даже матрос-большевик Урбанис.

Форт Красная Горка имел 10 двенадцатидюймовых орудий.